Харон будет уничтожен вместе со всеми джунглями и оборотнями. Однако еще не все потеряно. Если Корил – человек слова, мы сможем первыми нанести удар и покончить с этой ужасной дискриминацией. Оборотням нужна своя земля, а чтобы ее получить, они нуждаются в Мощи и Силе. В противном случае всегда найдется новый угнетатель. Только в борьбе мы отстоим свои права и положим начало новой расе, а может, и нескольким расам.

Боюсь, Дарва не вполне разделяла мою точку зрения, зато прекрасно понимала, что я не отступлюсь от своих планов, а она никогда не откажется от меня.

Мы осторожно приблизились к горам. Дарва шла первой, поскольку хорошо знала местность и была исключительно внимательна. Когда до поляны оставалось метров пятьдесят, она замерла и вдруг стала совершенно невидимой. До сих пор не верится, что такое возможно. Я сделал то же самое.

Грохот водопада поглощал все звуки, и я принялся осторожно осматриваться, отчетливо улавливая чувства своей спутницы: еще один инстинкт, приобретенный заодно с новым телом. На поляне явно кто-то был. Я ощущал это всем своим существом.

Моя сосредоточенность была совершенно не похожа на обычную концентрацию внимания. Я осознавал ее новизну, но не мог подобрать аналогии. Впервые мы с Дар-вой явственно почувствовали собственные микроорганизмы Вардена – свою ВА, как называла их старуха, – и эти микроорганизмы не были одиноки. Словно по тончайшим энергетическим каналам, расходящимся во всех направлениях, они посылали и получали сигналы; впрочем, такое описание весьма приблизительно. Скорее это были открытые информационные цепи, какие-то микроскопические фундаментальные волны. Я чувствовал, что связан этими каналами с деревьями, травой, камнями, висящей в воздухе водяной пылью, то есть абсолютно со всем окружающим миром. Видимо, подобное испытывают настоящие волшебники; Корман так и не смог объяснить мне это, но теперь я его понимал.

Джунгли наполняла не только биологическая жизнь, но и почти метафизическое существование мириадов микроорганизмов Вардена. Мы были частью огромного океана жизни. Не могу подобрать другого слова – ничего более возвышенного и благородного мне еще не доводилось изведать.

Внезапно я понял, в чем именно суть этого ощущения. Внутри нас микроорганизмы, как правило, оставались пассивны – они были связаны между собой, однако не получали и не передавали никакой информации Извне, но тот, кто таился впереди, изменил ситуацию. Он явно не был оборотнем – по словам Дарвы, из них лишь считанные единицы обладают силой; как правило, в заклятии такие способности специально блокируются. Где-то рядом находились волшебники – правда, очень слабые – а значит, там люди.

Сосредоточившись, я постарался как можно точнее настроить свои микроорганизмы Вардена, пытаясь определить местоположение чужаков, – и наконец это мне удалось. Один прятался метрах в десяти от Дарвы, за большим деревом; другой чуть подальше. Третий человек притаился у самого подножия водопада, а еще один – на его вершине. Они были совершенно разные, и распознать их не составляло труда даже мне; но не значит ли это, что они столь же легко обнаружили и нас? Впрочем, я почти сразу пришел к отрицательному выводу: если бы нас опознали, нам пришлось бы очень туго.

В этот момент тот, кто прятался за деревом, вышел из укрытия, но даже не взглянул в нашу сторону. Природный камуфляж и полная неподвижность делали нас невидимками на очень близком расстоянии.

Как я и думал, это оказался солдат в черной с золотом униформе; с усталым и откровенно скучающим видом он присел у дерева. На поясе у него я без труда узнал лазерный пистолет.

Эх, если бы только завладеть им! Конечно, мы с Дар-вой могли убить кого угодно и без всякого оружия, но что сравнится с лазерным пистолетом? Будь у меня хоть один, я бы перещелкал всех солдат, ничем не рискуя.

Раздались короткие гудки. Солдат, не торопясь, достал крошечный радиопередатчик и прошептал в него несколько коротких фраз. Поразмыслив, я решил приступить к активным действиям.

К сожалению, мы слишком громоздки для близкой разведки. Миниатюрный Парк Лакош с кошачьими повадками пригодился бы здесь куда больше. Я неслышно отошел назад и осторожно поднял огромный валун – даже он излучал микроорганизмы Вардена.

Дарва тихо обернулась ко мне и, понимающе кивнув, повернулась лицом к солдату.

Мимоходом пожалев, что, несмотря на мощные и крепкие руки, плечи у нас не слишком развиты, я примерился и что было сил метнул камень. Он с треском упал у солдата за спиной, и тот моментально вскочил, быстро выхватив из кобуры пистолет, а потом начал медленно наступать прямо на Дарву. Его микроорганизмы буквально «вспыхнули» – в моем словаре нет подходящих слов, чтобы описать это явление. Они словно излучали тревогу и подозрительность, хотя об истинном смысле этой информации я мог только догадываться.

Дарва слилась с широколистными деревьями, как умела делать только она. Даже я не заметил бы ее, если бы не знал, где она находится.

Солдат тоже ничего не обнаружил. Возможно, наши микроорганизмы, почувствовав грозящую опасность, сделали нас невидимыми. Он прошел в двух шагах от Дарвы и, достав рацию, передал сигнал тревоги.

Я от всей души надеялся, что Дарва поймет мой замысел за те доли секунды, которые у нее еще остались.

Солдат остановился в двух-трех метрах от Дарвы, медленно повернулся и я сразу понял это – наконец-то увидел ее. Он криво усмехнулся.

– Да, да! Оборотень-волшебник! – удовлетворенно произнес он.

Пора было действовать.

– Хэй! – внезапно выкрикнул я и изо всех сил топнул огромной ногой.

Как только потрясенный вояка развернул ствол в мою сторону, Дарва нанесла ему сокрушительный удар по шее. Его палец в агонии нажал на спусковой крючок, и нестерпимо яркий бело-голубой луч разрезал воздух и поджег дерево у меня над головой.

Не теряя времени, я подскочил к уже мертвому телу, подхватил пистолет, затем развернулся на месте при помощи хвоста и бросился вслед за Дарвой в спасительные джунгли. Сзади послышались крики, и запоздалые лазерные лучи наугад пронзили пространство.

Дарва была уже далеко; убедившись, что она в безопасности, я остановился, проверил свою маскировку и прислушался.

Два солдата – мужчина и женщина – преследовали нас с пистолетами наготове. Оружие явно не предназначалось для моих когтистых лап, но оно придавало уверенности, а это уже немало. Я сработал удивительно чисто – словно стрелял по мишени с десяти метров; не торопясь, я просверлил в каждом преследователе по маленькому, очень аккуратному отверстию. Безжизненные тела еще не успели упасть на землю, а я уже был рядом. Подобрав оба пистолета, я снял с трупов ремни с кобурой и запасными обоймами и скрылся в чаще.

Нагнав Дарву, я отдал ей часть добыта – один ремень и пистолет, предварительно выключив батарею; не говоря ни слова, мы припустились бегом – и только когда оказались в непролазной чаще почувствовали себя в безопасности. Присев на хвосты, мы перевели дыхание.

– Еле-еле ушли! – выдохнула Дарва с присвистом. Я кивнул:

– Трофеи стоят того.

– Стоят? – засомневалась Дарва. – Зачем тебе понадобились эти игрушки? Нам они совершенно ни к чему, – заявила она, сжимая и разжимая когти.

– Ошибаешься. От меткого выстрела еще никто не ушел, – улыбнулся я. – И эти, кстати, тоже. Дарва сокрушенно покачала головой:

– Тот солдат… Он был такой слабый… тщедушный. – Она задумчиво подняла левую руку. – Проломить такому череп – пара пустяков.

– Что ты и сделала, – согласился я. – А наши руки – это самое скромное оружие из того, чем мы располагаем. Но не слишком задавайся: люди – слабейшие из животных, а посмотри-ка, кто стал царем природы.

Дарва горестно взглянула на меня:

– Похоже, мы проиграли. Если они вышли на эту явку, то наверняка знают и обо всех остальных. Я отрицательно покачал головой:

– Придется рискнуть еще раз. Может, нам повезет. Мы не вправе пренебрегать даже малейшим шансом.