Но подросток вцепился в них бульдогом, не давая запутываться и прерываться. Мозг совершал тысячи расчётов ежесекундно, перебирая нитки событий, как паучок-трудяжка липкую паутину.

Как только чувствовал слабину цепи — перекидывал коррекцию на другую ветку вероятностей, огибая слабый участок по соседним дорожкам. Противнее было, когда натыкался на запретку.

Сейчас Алексею уже хватало знаний и опыта, чтобы загодя почувствовать Запрет и не лезть туда без крайней необходимости. Сначала дико злился по этому поводу. Ну а как же? Он такой крутой псионик-вероятностник, а тут «кирпич» на пути. Что за дела?

Кто и что закрывал от Лёхи некоторые цепочки событий — не знал никто в Команде. Даже в базе данных Артефакта не нашли упоминания о таком явлении.

Но тут бесись, не бесись, а пришлось принять как данность — чем больше ты умеешь и чем глубже коррекция, тем больше шансов нарваться на неприкосновенные участки. Походило на то, что сама реальность не разрешала трогать некоторые свои элементы, табуируя вмешательство.

Теперь уже Елисеев знал, как обойти «плохие» места, не тревожа их, но раньше просто терял концентрацию и вываливался из транса, яростно чертыхаясь.

Сегодня пришлось лезть в самую гущу запреток. Что тут поделаешь? В данный момент трое друзей Лёшки работали на Земле — Павел Уртаев, цветастый дымник, с Фёдором-музыкантом и здоровяк Володя Мелех в качестве собственного телепортера тройки.

Разведка и сбор информации. Вот такая классная задача у друзей! А Лёшке можно лишь валяться в белоснежной палате под капельницей и подстраховывать их вылазку, выстраивая и перестраивая «стеклянные» цепочки вероятностей.

Вмешиваться в ход событий приходилось постоянно. Но чаще надо было тупо искать обходные цепочки вокруг «кирпичей». Елисееву почти не оставалось времени на отвлечённые мысли — мозг парня работал, как взбесившейся компьютер, просчитывая несколько сотен цепей одновременно, оптимизируя вмешательство и выстраивания спокойное перемещение молодых псиоников внизу на планете.

Что и как у них происходило в реальности — транслировалось на экраны около постели. Одним потоком сознания Алексею всё-таки приходилось отслеживать работу тройки. Постоянно звучал глуховатый голос Сергея Викторовича, что сидел со Стасом, перебежчиком Юджином и парой помощников недалеко от кушетки Елисеева, и руководил всей операцией за просторным интерактивным столом.

Рядом же с подростком была только девушка-лекарь — следила за общим состоянием подопечного и время от времени промакивала лоб и шею прохладным полотенцем.

А Лёшка напряжённо работал — отводил глаза охране, открывал двери и очищал коридоры от лишних служащих, контролировал скорость перемещения группы.

— Замрите! — хрипло скомандовал Алексей. — Стоп на минуту. Ждите!

Даже не глядя на экраны, был уверен, что парни замерли, почти не дыша. За последние часы они успели сработаться.

Иногда приходилось тройку останавливать. Чаще из-за того, что события пошли вразнос и лучше остановиться, пока Алексей решает проблему контроля. Но именно сейчас он упёрся в очередную серьёзную запретку и, раздражённо закатив глаза, просчитывал другие варианты.

Сложно это — незамеченными передвигаться по военным штабам и базам, битком набитым резкими вооружёнными парнями в форме.

Пашка хотел сначала в одиночку выполнить задачу — он уже мог часами поддерживаться вторую форму существования в виде дыма или тумана. Спокойно проникнет в любую щель и скроется от любого преследователя. Но даже ему требовались передышки, потому идею зарубили на корню.

С ним отправили Фёдора, он уже долгое время считался негласным телохранителем юного «Бонда». Ну а перемещаться им помогал Володя-телепортер. Такая вот вышла тройка оперативников.

Сегодня у друзей первый серьёзный выход «в свет». Все нервничают — и сами «шпиёны», и Сергей Викторович со штабом за столом. Не нервничает только Оператор, что изредка заглядывает к ним и забирает очередной информационный пакет, добытый парнями.

Лёха немного завидовал друзьям. Они сейчас где-то в Европе пробирались по техническим тоннелям закрытых военных баз или подземных натовских комплексов, отыскивая любую возможность подключиться ко внутренним сетям. А он тут валяется, как дурак.

Как только получалось подключится к сетке, то к работе приступал Фёдор, серьёзно натасканный в хакинге. За доли секунды музыкант ломал любые киберзащиты, будто орешки щёлкал. Многое упрощается, когда за плечами технологии Артефакта и способности псионика.

Парни уже несколько часов шарились по планете, собирая, словно экскаватором, всю доступную информацию о планируемых операциях против псиоников.

На удивление, таких разработок оказалось очень много, словно каждая маломальская военная структура мира сочла за честь придумать пару десятков блистательных операций по уничтожению как Оператора с Артефактом, так и псиоников вообще, как вида. Это касалось и России — в сетях Министерства Обороны нашлись похожие планы.

Юджин оказался прав со своим предупреждением. Вон он сидит с краю оперативного стола. Всё такой же измождённый, но взгляд уже не затравленный и потухший. Наоборот — он всем существом участвует в происходящем, отслеживая перемещения тройки Уртаева и переживая за них. Немудрено — последние недели именно он был основным инструктором парней.

— Лёха, минута прошла, — ворвался голос Сергея Викторовича в работу Елисеева.

— Ещё нужно столько же, — почти простонал Алексей. — Подождите!

Запретка оказалась серьёзной — подросток никак не мог её обойти, но пытался и пытался до ломоты в висках. Не получилось! Никак!

Какой-то кошмар, словно кто-то вдалеке скомандовал «Достаточно!» и перекрыл кислород по управлению вероятностями в этой области планеты.

Но Лёха, в ужасе от происходящего, попыток не прекращал. Там же ребята ждут его помощи. Ждёт штаб! Он что, всё завалит вот прямо сейчас, когда уже столько сделали?

Тихо запищала аппаратура на что-то ругаясь. Подскочила на стуле медсестра и засуетилась около кровати Елисеева. Плечо легонько укололо.

Но Алексею было не до того…

«Запрет, запрет… И здесь запретка, блин! Да что же такое? Божечки!.. Да заткнись! А мы сюда? Запрет! Заперт? И сюда?»

Оставшееся время Алексей безуспешно бодался с «кирпичами», постепенно зверея… Наконец, пришла холодная мысль, что всё впустую. Делать нечего. Лёша не может решить эту головоломку — то ли устал, то ли столкнулся с чем-то выше его уровня. В причинах будут разбираться позже, а сейчас…

— Отзывайте парней, — горько признал поражение подросток, почти плача. — Я в блоке запреток, чёрт!

За штабным столом повисла тишина. Потом Сергей Викторович произнёс устало:

— Вы всё слышали. Информации собрано уже много, потому можем сворачивать операцию.

Тройка голосов с Земли горячо принялась доказывать, что справятся и так. Кому понравится бросать дело на середине? Да и объект уж больно интересный попался.

Но разрешения так и не получили. А что было дальше, Алексей не слышал, поскольку в этот момент отключился из-за нервного перенапряжения.

Много позже, когда Елисеев наберётся опыта в работе с вероятностями, он научится учитывать эффект «сопротивления мира». Согласно одной из теорий, корректировать события можно до определённого предела. А потом сама ткань реальности устаёт от вмешательства псионика и начинает оказывать молчаливое, но почти непреодолимое противодействие.

Парню предстоит ещё многому научиться в работе с мирозданием.

С полученными после вылазки материалами долгое время разбирались всей командой прямо в том же штабе недавней операции, мрачнея всё больше и больше от каждого открытого документа.

Картинка удручала — казалось, что псиониками объявлена незримая война. Не всем, понятно, а именно команде Оператора. Перед ними было всё — от информационных войн и тайного противодействия, до открытого военного нападения с применением высокоточного оружия и даже оружия массового поражения. Ракеты, ха… Это только верхушка чёрного айсберга.