Мой ответ еще больше рассердил Сталина, он крепко выругался и добавил:

- Гоните его, говорю вам. - И так резко бросил телефонную трубку, что в ушах зазвенело.

Такого возбужденного состояния Сталина я еще не наблюдал. Что там стряслось между ними, не знаю до сих пор."

Ерёменко не был искушен в подковёрной борьбе кащеева царства серых картавых карликов со Святой Русью и поэтому не понял к нашей большой грусти, ни госпереворота 1953 года, ни последующего предательского антирусского ХХ съезда, что, однако, не умаляет его чисто военных заслуг перед Отечеством.

План разгрома войск противника в Крыму разрабатывался командованием 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии с учетом полного взаимодействия войск обоих объединений по цели, времени и месту, по этапам операции.

Замысел операции сводился к следующему: войска 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии должны были, нанеся одновременные сходящиеся удары в северной части Крыма и на Керченском полуострове, прорвать оборону противника и, развивая наступление в общем направлении на Симферополь, Севастополь во взаимодействии с Черноморским флотом и партизанами Крыма, рассечь и уничтожить группировку вражеских войск.

Войска 4-го Украинского фронта прорывали оборону немцев на Перекопском перешейке и в районе Сиваша, наносили главный удар через Симферополь на Севастополь. 2-я гвардейская армия 4-го Украинского фронта должна была нанести вспомогательный удар в направлении Ак-Мечеть, Евпатория.

Войска Отдельной Приморской армии, действовавшие с Керченского плацдарма, имели общую задачу разгромить керченскую группировку противника, не дав ей отойти и организовать оборону на Ак-Монайских позициях, и во взаимодействии с 4-м Украинским фронтом очистить Крым от немецко-фашистских и румынских захватчиков.

Армии предстояло двумя одновременными ударами севернее и южнее сильно укрепленного населенного пункта Булганак прорвать оборону противника и развить наступление вглубь Керченского полуострова в направлении на Владиславовку, Феодосию. Задача войск заключалась в том, чтобы в короткий срок разгромить группировку противника в районе Керчи и лишить ее возможности перебросить часть сил в полосу 4-го Украинского фронта на помощь своим войскам, действовавшим в Северном Крыму.

После овладения Владиславовкой и Феодосией войскам Отдельной Приморской армии предстояло преследовать противника частью сил в направлении на Симферополь и далее на Севастополь, частью сил - вдоль южного побережья Черного моря по приморскому шоссе на Севастополь.

Отдельная Приморская армия должна была начать наступление на два дня позже, т. е. после того, как 4-й Украинский фронт выйдет на рубеж р. Чатырлык, г. Джанкой.

Ерёменко быстро поправил положение дел в подчинённых подразделениях и успешно взял город Керчь, развивая наступление на Севастополь:

"Переход войск Отдельной Приморской армии через Крымский хребет остался навсегда в моей памяти. На перевале хребта Яйла в районе Ангарского ущелья, в двухстах метрах от обелиска, поставленного в честь фельдмаршала М.И. Кутузова, я в третий раз в течение минувшей войны был ранен.

Саперы и солдаты других подразделений расчищали дорогу, но дело шло довольно медленно. Я приказал сбросить сгоревшие машины в ущелье и атаковать перевал. Пехота, рассыпавшаяся по ущелью, моряки с криками "полундра" ринулись в атаку. В это время я находился в окопе и наблюдал за ходом боя. Противник, видимо, заметив группу генералов и офицеров, открыл беглый огонь из минометов. Одна мина разорвалась почти рядом, осколок угодил мне в правую руку. Через несколько минут перевал был взят, гитлеровцы бросили орудия и минометы и бежали лесами к морю. Танки и десанты пехоты начали преследование.

С отходом противника на укрепления Севастопольского обвода Отдельная Приморская армия директивой Ставки от 16 апреля 1944 г. включалась в состав 4-го Украинского фронта с 18 апреля 1944 г., а я отзывался в Москву. Перед решением этого вопроса я разговаривал со Сталиным по телефону. Верховный Главнокомандующий тогда сказал:

- Здравствуйте, товарищ Еременко, поздравляю вас с большими успехами по проведенной операции и разгрому противника в Крыму.

- Благодарю за высокую оценку наших действий, - ответил я.

- Скажите, товарищ Еременко, ваше желание: будете ли вы продолжать доколачивать противника в Крыму или согласитесь поехать на другой фронт?

Вопрос оказался неожиданным, я замялся с ответом. Сталин понял это и сказал:

- Подумайте, но трубку не кладите.

(Позже, в Москве уже, мне стало известно, что вопрос стоял так: поскольку фронт действия войск в Крыму сузился, было принято решение назначить командующим одного человека - товарища Толбухина или меня.)

Подумал я две-три минуты и доложил:

- Товарищ Сталин, я не возражаю поехать и на другой фронт, но и не возражаю против того, чтобы задержаться в Крыму. Как решит Ставка, с тем я и соглашусь.

- Хорошо, - ответил Сталин, - тогда передайте армию своему заместителю, а сами завтра же прилетайте в Москву.

Командование армией я передал своему заместителю генерал-лейтенанту Кондрату Семеновичу Мельнику."

Немцы были сброшены в Чёрное море между мысами Фиолент и Херсонес 12 мая 1944 года.

Потом была Прибалтика. И наши танки помчались по улицам Риги, срывая брусчатку времён. А в центре города, над собором Святого Петра взвилось красное победное знамя. Но перед этим были тяжелейшие бои в болтах и лесах с хорошо вооружённым, полностью укомплектованным, подготовленным и мотивированным противником, руководство которого было весьма квалифицированно, а управление устойчиво. Тимошенко, Булганин и Попов не смогли ничего путного сделать в тех условиях. При огромных наших потерях продвижение войск оказалось мизерным.

Для боевого успеха в тяжёлых условия сильнейшего огневого противодействия на заранее подготовленных позициях, требовалось создать военную машину, по огневой мощи и мобильности превосходящую противника. Андрей Иванович за 3 месяца создал, настроил и потом очень эффективно управлял такой машиной. Вот, как это было:

"На пути из Крыма в Москву я стремился осмыслить и отобрать из накопленного мною опыта руководства войсками в последних операциях полезное для своей предстоящей деятельности. Главное в этом опыте состояло в том, что необходимы стремительные, неожиданные для врага удары, ибо он старался теперь закрепиться на важных в стратегическом отношении рубежах с тем, чтобы по возможности превратить невыгодный ему теперь маневренный характер войны в позиционный. Эти расчеты были связаны с надеждой на выигрыш времени, которое Гитлер намеревался употребить, чтобы добиться сговора с нашими западными союзниками.

Из Генерального штаба я направился в ГКО, который теперь вновь размещался в Кремле. Разговор с И.В. Сталиным был недолгим. Действия Отдельной Приморской армии получили высокую оценку. Верховный Главнокомандующий сразу же сообщил мне, что я назначаюсь командующим 2-м Прибалтийским фронтом, общая задача которого состояла в проведении крупной наступательной операции совместно с 1-м Прибалтийским фронтом, конечная ее цель сводилась к освобождению Латвии, ее столицы Риги и побережья Рижского залива.

В конце нашей беседы было подписано и вручено мне постановление ГКО о назначении командующим войсками 2-го Прибалтийского фронта.

Верховный Главнокомандующий нелестно отозвался о деятельности командования 2-го Прибалтийского фронта."

Для иллюстрации приведу такой документ.

в секретариат ГКО (II часть) СОВ. СЕКРЕТНО

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 20 апреля 1944 года ╧ ГКО-5689сс

О НЕДОСТАТКАХ В РАБОТЕ КОМАНДОВАНИЯ 2-ГО ПРИБАЛТИЙСКОГО ФРОНТА

Москва, Кремль