Он вздрогнул, схватившись одной рукой за плечо, но покачал головой.

— Нет, — прошептал он, и выражение его лица стало донельзя виноватым. — Нельзя здесь оставаться, — возразил он окрепшим голосом. — Нужно покинуть город, — его напряженный взгляд встретился с моим. — Вам следует уйти вместе с нами. Всем стоит. Любому, кто все еще может и хочет уйти. Тут… Здесь больше небезопасно.

— А когда было по-другому? — пробормотала я. Он вздохнул, чтобы снова начать спор, но мой голос стал резким: — Перемести его сейчас, и твой друг — покойник, — прямо заявила я. — С такой лихорадкой и такими ранами, к утру он будет мертв. Уйдешь — убьешь его. Все довольно просто.

Он тяжело осел, внутри него продолжалась борьба. Я указала на стул, и он опустился на него с видом поражения.

— Сняли бы вы еще свою рубашку, мистер Арчер, — настояла я, не отступая от своего делового тона, доставая иголку с ниткой из своего кармана. Он моргнул, немного отклонился назад и вздохнул. — У меня нет времени или терпения для соблюдения благопристойности, мистер Арчер. И у нас закончились больничные халаты еще на первой неделе, как мы открылись. Так что, я жду, — я взмахнула рукой с иглой. — Снимайте рубашку.

С усталым видом он подчинился, стянув одежду через голову, даже не вздрогнув. Я сохраняла профессиональное выражение лица, но мой взгляд блуждал по загорелым мощным плечам и как будто вылепленной скульптором груди, когда он сбросил рубашку на пол. Освещение было не очень, но я же не была слепой. Бен Арчер был великолепен, и для того, чтобы понять это, вовсе не требовалась ученая степень кандидата наук.

Он не двигался, пока я обходила его сзади, осматривая пять глубоких порезов от плеча к позвоночнику. Они выглядели как… следы когтей. Я вздрогнула. Здесь явно было что-то не так.

— Что случилось с вами и вашим другом? — начала я, слегка прикасаясь к его ранам спиртовой салфеткой. Он не вздрогнул, хотя порезы были довольно глубокими, а спирт как известно жжет. — Вы слышали меня, мистер Арчер?

— Бен, просто Бен.

— Хорошо, Бен, — я вытерла последние следы крови и потянулась за иголкой с ниткой. — Вы все еще не ответили на мой вопрос. Эти раны от укусов на теле вашего друга, они не нормальны. Что произошло?

Я почувствовала, как он колеблется. Мой голос стал чуть более настойчивым:

— Не лгите мне, мистер Арчер. Чтобы помочь ему, я должна точно знать, что с ним произошло. Ваш отказ предоставить информацию может стать причиной его смерти или смерти остальных моих пациентов. В последний раз спрашиваю, что произошло?

— Мы… — Бен замолчал на мгновение, как будто боролся с собой и не мог выдавить из себя ни слова. — Нейтан и я… На нас напали, — наконец признал он.

— Да, это я уже поняла, — ответила я, осторожно прикасаясь к его плечу. Его кожа была теплой, и он, наконец-то, вздрогнул от моего прикосновения. — Сейчас я начну зашивать, так что соберитесь с силами.

Он кивнул.

— Итак, что-то напало на вас, — продолжила я, погружая иголку в мягкую загорелую кожу, говоря быстро, чтобы отвлечь его. — Так что это было?

— Я… я не знаю.

— Что значит, вы не знаете? — я нахмурилась, завершив стежок и заметив, что он стиснул зубы. — Что-то несомненно напало на вашего друга, искусало его и разорвало ко всем чертям ваше плечо. Так что это было?

— Я не разглядел его, — пробормотал Бен. — Было темно, а эта штука двигалась очень быстро, — он пожал плечами, но закряхтел от боли, поскольку движение вызвало натяжение швов. — Я думал, что это был человек, но… — он снова замолчал, и я, нахмурившись, смотрела на него.

— Бен, ваш друг был укушен чем-то, с клыками длиной как минимум 2–3 сантиметра. У людей нет таких зубов.

Он поднял свою голову как раз тогда, когда я посмотрела на него, и на какое-то мгновение наши лица были всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Вина, ужас и страх легко читались на его лице; у него был взгляд солдата, который увидел слишком много и увиденное вечно будет преследовать его.

— Вам следует уйти, — снова прошептал он, его голос был похож на рваную открытую рану. И у меня внутри все перевернулось при взгляде в его глаза. — Не задавайте вопросов, Кайли, просто поверьте мне. Убирайтесь отсюда как можно скорее. Возвращайтесь домой, покиньте это место и не оборачивайтесь.

Я сделала глубокий успокаивающий вдох и решительно ответила:

— Я не могу уйти. Я не брошу своих пациентов, так что это не подлежит обсуждению. Кроме того, у меня нет дома, куда я могла бы вернуться, — он отвел взгляд, и мне захотелось повернуть его голову, и заставить его смотреть мне в глаза. — Вы не говорите мне всего, — проговорила я, и его лицо превратилось в непроницаемую маску. Я прищурилась. — Что вы скрываете?

— Мисс Кайли? — появившаяся в дверях Мэгги при виде Бена смутилась и уставилась себе под ноги. — Мисс Сойер жаловалась, что ей больно дышать. Я сделала ей укол морфия, чтобы унять боль, и седативное, чтобы она могла заснуть.

— Умничка, — ответила я, чувствуя, как в горле встал ком. Терминальной стадией Красного Легкого, прежде чем жертва начнет бесконтрольно кашлять и не захлебнется в собственной крови, как раз было затрудненное и болезненное дыхание.

Я почувствовала на себе сочувствующий и понимающий взгляд Бена и вдруг остранилась от него. Не нужны мне ни его жалость, ни его советы покинуть это место. Я не могу просто всё бросить. Понятно, что больше я не вытащу из него никакой информации, по крайней мере сейчас.

— Мне нужно вернуться к своим пациентам, — сказала я ему, подзывая Мэгги в комнату. — Прошу прощения. Мэгги, позаботься о мистере Арчере, пожалуйста.

— Конечно, — Мэгги улыбнулась Бену, а он устало кивнул ей. Я оставила их вдвоем и побрела в главную комнату, проверяя ряды пациентов, лежащих вдоль самодельных стен. Со всеми было все в порядке, по крайней мере, пока; им было удобно, и они не чувствовали боли. Кроме хрипа мисс Сойер, изредка сопровождающегося кровавым кашлем, с которым я ничего не могла поделать, в клинике стояла тишина. Это случалось все реже и реже, поскольку Красное Легкое продолжал свою войну против человеческого тела и все еще выигрывал.

Я раздумывала над тем, что Бен сказал мне. На него и его друга напали, здесь не могло быть ошибки. К сожалению, здесь это была не редкость. С упадком нормального общества, человеческие существа вернулись к своим основным инстинктам и стали охотиться друг на друга. В более ранние дни бедствия, не проходило и дня, чтобы я не слышала ружейные выстрелы, крики или другие звуки отдаленного хаоса. Я не сомневаюсь, что на них напали, но раны на руке Нейтана и плече Бена не были похожи ни что ранее мною виденное.

Что скрывал Бен Арчер? О чем он умалчивал?

— Кайли, — Джена появилась, когда я во второй раз обходила ряды коек. Интерн училась на медсестру и была старше меня на несколько лет, но всегда выполняла мои распоряжения без возражений или жалоб. У нее был сочувствующий взгляд, когда она отвела меня в сторону. — Вы истощены, — заявила она, голубые глаза оценивающе смотрели на меня, и я не стала с ней спорить. — Когда вы спали в последний раз?

Я пожала плечами, а она погладила меня по руке.

— Идите прилягте. Мы с Мэгги позаботимся обо всем пару часов.

— Я не знаю. Мисс Сойер…

— Вы сделали для нее все, что в ваших силах, — тихо проговорила Дженна. — Серьезно, Кайли, поспите немного. Пока все еще есть такая возможность. Вы можете просто свалиться с ног, если не отдохнете в ближайшее время, никто не может этого позволить. Обещаю, что мы придем за вами, если что-нибудь случится.

Я кивнула. Уже почти восемнадцать часов на ногах, и очень устала. Но прежде чем покинуть комнату, я сделала пометку проверить своих новых пациентов, убедиться, что Нейтану, по крайней мере, удобно. И, возможно, мне удастся услышать завершающую часть этой истории от Бена Арчера.

Но я не зашла настолько далеко в осуществлении своих планов. Вместо этого я пошла в старый кабинет доктора Адамса и свалилась на койку у дальней стены, прикрыв лицо простыней. Я думала, что не смогу заснуть со всеми этими мрачными мыслями, крутящимися в голове, но отключилась еще до того, как коснулась подушки.