Не дергайся, тварь! Не шевелитесь, уроды! Даже не думайте поднять луки или ножи!

Охотники, дернувшиеся было вперед на помощь Найрани, остановились. До Найрани и Веграна добрых двадцать шагов. Он успеет сломать ей шею, пока они добегут. На долю секунды все замерли. Айгир поднялся на ноги и бросился на Веграна, оттащив его от Найрани. Айгир сжал левой рукой горло Веграна, пригвоздив его к земле. Вегран хрипел и сучил ногами.

Никогда не поворачивайся спиной к Охотнику, не удостоверившись, что он мертв, - сказал Айгир, поднял нож, которым был ранен Кириан, и глядя в расширенные от ужаса глаза Веграна вонзил ему нож в живот ниже пупка. Айгир медленно тянул нож вверх к солнечному сплетению, вспарывая брюшную полость. Дергались и сучили по земле ноги Веграна. Судорожно цеплялись за руку Айгира окровавленные пальцы. Айгир выдернул нож, вытер его об одежду Веграна, убрал в голенище сапога и встал на ноги. Найрани бросилась к нему. Он обнял ее, еще дрожащую от пережитого напряжения и страха.

Папа! - Найрани выбралась из его объятий и бросилась к отцу. - Папа! Потерпи! Я помогу.

Кириан лежал на снегу с закрытыми глазами и тяжело дышал. Найрани положила руки на рану, сделала связь с землей и целительная энергия закрыла рану в считанные мгновения. Найрани отерла лицо отца подолом платья. Айгир присел рядом с ней, обняв ее за плечи.

Давай уйдем отсюда! Пойдем домой!

Айгир гладил каштановые волосы и улыбался. Домой! Она сказала «Домой»!

Конечно, любимая.

Они закутали Кириана в одеяло, которое пожертвовала им Марла. Найрани обняла на прощанье Фанис и остальных. Айгир помог Найрани забраться на ящера. Рептилия аккуратно взяла Кириана в лапы. Айгир направил ящера в сторону гор. Группа охотников тоже двинулась домой.

Мелифор пришел в себя. Проклятый старик! Живучий оказался! Мелифор поднялся на четвереньки, стараясь сдержать рвотные позывы после магического отката. Мелифор сел и осмотрелся. Улица усыпана телами. А в паре шагов, прижимая руки к распоротому животу, лежал на спине Вегран. Он был еще жив. Мелифор подполз к нему. Вегран открыл глаза и посмотрел на мага. Мелифор не раз видел такой взгляд. Так смотрят люди, находящиеся на краю агонии, но отчаянно желающие остаться на этом свете.

Помоги... Я не хочу умирать... - прохрипел Вегран, умоляюще глядя на Мелифора.

Ты помнишь? Я ведь не целитель. Твои раны смертельны. Ты умрешь очень скоро.

Помоги...

Сделаю, что смогу. Ты все еще должен мне виноградники, - Мелифор сбросил маскировочную личину. Мелифор положил руку на лоб умирающему и стал шептать какие-то слова. Вегран не мог разобрать. Его тело онемело. Оно больше не подчинялось ему. Адская боль быстро ушла. Вегран расслабился. Он не чувствовал земли под собой, холода и снежинок, белыми хлопьями опускавшихся ему на щеки. Вторая рука мага легла на его грудь. Веграну вдруг показалось, что Мелифор засунул руку глубоко внутрь, в самое сердце, в самую суть Веграна. Маг вцепился во что-то внутри Веграна и вытянул это. Это было не больно. Это было так, словно маг высосал через отверстие в скорлупе содержимое куриного яйца. Вегран внутренне напрягся, а затем затих.

Ну что ж, ты сам сказал мне, что дашь мне все, что я попрошу. Вот она, моя истинная оплата, - и Мелифор удовлетворенно смотрел, как восстанавливается изувеченное тело Веграна.

Вегран очнулся в уже знакомой ему комнате на постоялом дворе. Он в панике схватился руками за живот и обнаружил, что раны больше нет. На ее месте был длинный толстый шрам.

Что? Как ты это сделал? Я думал, что умру.

А ты и в самом деле умер... - Мелифор отвернулся от камина и посмотрел на Веграна.

Но ведь я же жив!

Охотник распорол тебе живот от пупка почти до горла. Здесь даже лучший врач не поможет.

А как же ты вылечил меня?

Я не вылечил тебя. Я сделал тебя таким же, как я сам.

Вегран непонимающе смотрел на Мелифора.

Ты теперь не мертвый, но и не живой. Ты ходишь по границе двух миров и можешь посещать любой из них. Только души у тебя больше нет. Некромантам не позволена такая роскошь.

Охотники встали на привал в одной из деревень неподалеку от Карвика. Развоплотв ящеров, группа вошла в деревню пешком. Они летели весь день и всем требовался отдых. На постоялом дворе нашлось место для всех. Найрани хорошенько напитала отца энергией и он наконец открыл глаза. Они долго плакали, делясь своей болью друг с другом.

О, Боги, дочка! Я так скучал! Я так боялся за тебя! И я так жалел, что не отправился искать тебя вместе с Веграном.

Я тоже скучала, папа! - Найрани поставила на прикроватную тумбу миску с бульоном и обняла отца за шею. Он лежал на кровати в одной из комнат постоялого двора. Мужчины помогли ему вымыться и переодеться в чистую одежду. - Но сейчас все хорошо! Ты бы видел Ару-Кечи, папа! Там так хорошо! Просто изумительно.

Я видел, дочка, - улыбнулся Кириан. - Вождь послал за мной своих людей. Они явились ко мне в лечебницу и стали рассказывать о тебе. Я сначала решил, что они сумасшедшие, потому что они рассказывали, что ты вышла замуж за их соплеменника.

Айгир замечательный! Немного сварливый и вспыльчивый, но это не страшно. Я так жалела, что тебя не было на свадьбе, - Найрани смахнула слезы, набежавшие на глаза.

Ты любишь его, да?

Да... - Найрани улыбнулась.

Тогда что же ты делаешь у постели старикашки?

Перестань, папа! Ну какой же ты старик?

Иди, дочка, - Кириан похлопал ее по руке. Найрани поцеловала отца в щеку и направилась к выходу. Потянув дверь на себя, Найрани обернулась через плечо:

Я люблю тебя, папа.

И я тебя.

Кириан смотрел вслед дочери. Удивительно, как она изменилась. И он находил, что изменения эти пошли ей на пользу. Она стала уверенней, сильнее, спокойнее. Его малышка превратилась в женщину, в очень красивую женщину. Словно она наконец поняла, кто она и где ее место. Кириан вздохнул. Если бы он сам мог знать, где теперь его место...

Найрани сжалась в клубочек, сложив голову на грудь Айгира. Она плакала. Сейчас, когда она наконец почувствовала себя в безопасности, в ее груди словно рухнул невидимый барьер, сдерживающий пережитые эмоции. И они накрыли ее лавиной все и сразу. Она всхлипывала, тряслись худенькие плечи под шерстяным платьем. Айгир гладил ее руки и плечи, с любовью прикасался к волосам, утирал пальцами бегущие по щекам слезы.

Все хорошо, любимая... Все уже закончилось... Он больше не причинит тебе зла... Его больше нет... Нет...

Она не могла говорить. Она хотела раствориться в его руках.

Поплачь, любимая.

Они разговаривали, делились своими переживаниями, занимались любовью, восполняя недостаток нежности и счастья. Они растворялись друг в друге, отдавая себя целиком. Нежно, сладко, наслаждаясь близостью, ощущением соприкосновения кожи, чувств, душ.

Под утро Найрани дремала, измотанная близостью, расслабленная и спокойная. Айгир лежал рядом абсолютно счастливый, положив ладонь ей на живот.

Что ты делаешь? - Найрани приоткрыла глаза.

Здороваюсь со своим сыном, - он посмотрел ей в глаза и улыбнулся.

Я хотела тебе рассказать...

Не переживай. Мы с ним уже познакомились.

С ним? А может это девочка будет!

Нет. Мальчик будет. Поспорим?

Давай! На что?

Если я прав и это мальчик, ты дашь Яре десять уроков вышивки.

О! Нет! От нее же даже мотки ниток разбегаются.

Да! Я уже представляю, как она поймет, что вышивать — это скучно, зашвырнет эту рамочку для вышивки в дальний угол и успокоится.

А если это будет девочка?

Если это будет девочка, я целый месяц буду мыть посуду.

И ты месяц не будешь есть сладкое. Совсем.

Идет! - Айгир чмокнул ее в носик. - А теперь спи...

Эпилог

Полуторагодовалый малыш стоял на цыпочках, хватаясь маленькими ручками за край стола. Каштановые волосы ребенка завивались колечками. Ребенок притопывал от нетерпения, пока крылатый красновато-рыжий ящеренок упорно толкал к краю стола вазочку с печеньем.