— Как будто ты её знаешь лучше, — парировал Лухан, пряча руки в карманы своих брюк. Но спорить с другом было бесполезно, поэтому он лишь, пожав плечами, коротко добавил: — Ладно, я просто отвезу её домой — и дело с концом.

— Хорошо, — кивнул О, механически облизывая нижнюю губу и собираясь зайти в дом. Но прежде чем сделать это, он похлопал финансиста по плечу и благодарно добавил: — Спасибо.

Развернувшись, Лухан поспешил к машине, но как только перед ним открылась дверца, парень ошарашенно застыл, глядя на то, как Пэй беспрепятственно выдувает остатки крепкого ликёра из бутылки. А под её ногами валяется ещё несколько пустых форм, в которых, приглядевшись, он узнал соджу, апельсиновый сок и текилу.

— Господи, да у меня тут алкоголичка... — усевшись, финансист мрачно покачал головой, глядя на совершенно опьяневшую Лим. С такими девушками ещё не приходилось иметь дела, но раз уж так сложились обстоятельства, то ничего не остаётся.

— Господин, — стекло, отделяющее водителя от пассажиров, медленно опустилось, и работник обратился к парню с очевидным вопросом: — Куда ехать?

— По адресу... — Лухан запнулся, вдруг осознав, что не знает, где живёт эта девчонка. Сначала он хотел вернуться и спросить у Сехуна, но без него эта безумная могла натворить дел, поэтому он решительно сказал водителю, чтобы вёз их домой. В конце концов, у него есть несколько свободных гостевых комнат, и от того, что Лим переночует у него разок, ничего страшного не случится.

Но как только машина тронулась, Пэй начала проситься на воздух, и парню ничего не оставалось, кроме как открыть люк в крыше лимузина. Девушка тут же забралась на сиденье с ногами и, упёршись локтями в железное покрытие, вынырнула в отверстие, крича во всё горло:

— Я люблю соджу!!! Я обожаю коньяк! А все парни идиоты! Шли все к чёрту, тупые ублюдки!

Лухан устало закатил глаза и прикрыл лицо ладонью. Он искренне надеялся, что по номерам никто не догадается, что машина принадлежит его семье. Ещё раз такой позор он будет просто не в состоянии пережить. Пока Пэй развлекалась, он осторожно собрал все пустые бутылки и сунул их в мини-бар, откуда брюнетка их и достала.

Теперь вот придётся перед матерью отчитываться, куда подевался весь алкоголь...

— Ну что за дурочка... — пробубнил парень, но не успел даже договорить, как Лим спустилась и, хитро поглядев на него, приблизилась вплотную.

— Я знаю, почему он не стал меня целовать, — сузив глаза, протянула Пэй.

— И почему же? — хмыкнув, подыграл ей баскетболист, надеясь, что после разговора она наконец угомонится. Но он совсем не ожидал, что девушка вдруг обнимет ладошками его щёки и, капризно надув губки, произнесёт:

— Потому что я нецелованная! Но я больше так не хочу! Ты обещал мне помочь! Ты должен!

— Эй, — Лухан попытался её вразумить, перехватив запястье, но пьяная Пэй была значительно сильнее и увереннее в себе, поэтому он даже не успел понять, когда она резко подалась вперёд и буквально впечаталась губами в его губы.

Не в силах поверить, что эта сумасшедшая его целует, парень хотел было грубо оттолкнуть её, но Лим вдруг слегка отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза, благодаря чему Лухан заметил капельки слёз в уголках её глаз.

— Пожалуйста... помоги мне...

Он непонимающе замер, будто из тела выкачали всю энергию, а мозг отключили от источника питания. Девушка перед ним впервые показалась ему какой-то необычной, слишком хрупкой и ранимой, а ещё ужасно неуверенной в себе, в особенности касательно собственных чувств.

Наверное, именно поэтому Лухан не стал противиться, когда Пэй вновь приблизилась и уже намного мягче коснулась его губ, затем снова отстранилась и снова прижалась. Злясь на самого себя, парень осторожно отвёл её ладони от своего лица и, обняв девушку за талию, помог ей сесть к нему на колени, приближая их лица друг к другу вплотную.

— Чувствую, что обязательно пожалею об этом... — пробормотал он и, придвинувшись, нежно коснулся губами чужих губ, слегка поворачивая голову, чтобы их носы не сталкивались. С каждой секундой парень чувствовал, как внутри пробуждается какое-то тягучее сладкое ощущение, что мелкими искорками распространяется по всему телу. Он вздрогнул от внезапного наваждения и неожиданно даже для самого себя резко углубил поцелуй, ртом охватывая и вбирая нижнюю губу девушки.

Его руки словно сами по себе стали блуждать по спине Пэй, гладить её лопатки, ощущать подушечками пальцев ровный позвоночник. Он почувствовал её прикосновение к его волосам, и по телу разбежались мурашки, порождая ощущение лёгкого покалывания. Кожа в момент стала гусиной, а желание продолжать и не останавливаться возрастало с каждой проходящей секундой.

Он испытал целую бурю эмоций, когда их языки встретились, сталкиваясь с друг другом и поспешно отскакивая, подобно реакции человека от соприкосновения с огнём. Но после первого раза поцелуй приобрёл более серьёзные оттенки, превратившись в сплетение двух тел, борьбу языков, напористое исследование губ.

Казалось бы, Лухан потерял счёт времени, ему просто хотелось целовать её без остановки, а осознание того, что для Пэй это впервые, лишь сильнее подстрекало его. Однако очень скоро автомобиль остановился, и финансист вынужден был прервать прелюдию, туманно глядя в окно машины и замечая свой дом, в окнах которого горел свет.

— Мы приехали, — парень медленно повернулся к Лим, к сожалению, не представляя, что скажет ей завтра, когда она очнётся. Но он обрадовался, что в этот момент ему ничего объяснять не нужно, потому что Пэй благополучно склонила голову ему на грудь и крепко спала, чуть посапывая во сне.

Судорожно вздохнув, Лухан дождался, пока водитель откроет дверцу, и, откровенно не понимая почему, не позволил мужчине взять на руки брюнетку. Вместо этого, выбравшись из лимузина, сам аккуратно подхватил тело девушки и направился к дому. Ему ничего не стоило проникнуть внутрь незамеченным, но намного более трудной представлялась иная задача: сохранить в тайне то, о чём никто не должен догадаться. Однако, что странно, в глубине души парень готов был признать, что ему понравился поцелуй с нецелованной, а ещё, возможно, он был бы совсем не прочь как-нибудь повторить это. Если Сехун вдруг передумает насчёт Лим Пэй, которая, сама того не ведая, избавилась от своего ярлыка. Ведь наверняка она ничего не вспомнит на следующее утро. По крайней мере, на это искренне надеялся Лухан, беспечно рассматривая на своих руках почему-то кажущуюся теперь очень милой спящую девушку.