– Валяй. Решим твою проблему. На что еще нужны друзья? – приободрил я, видя его сомнения.

– Я оказался предпоследним. Нас осталось только двое, представляешь... – горестно проговорил он.

– То есть? – Я был просто поражен. – Ведь мы совсем ненадолго расстались! Что за покойник гробит джиннов?! – Ярость во мне уже буквально закипала.

– Нет, нет! – замотал головой мой собеседник. – Ты не так меня понял. Я предпоследний подневольный джинн! – поспешил объяснить он.

В мое возмущенное сознание с трудом пробились эти слова, и я начал остывать, осмысливая все сказанное.

– Постой, ну я же тебе дал свободу! Что-то не вышло? Да и если у джиннов такой учет, почему они до сих пор не освободят всех своих братьев?! – пытаясь вникнуть с суть, закидал я его вопросами.

– Начну с последнего твоего вопроса. Они просто не могут. Где был я до этого времени, они даже не знали – заклинание отвода глаз. Где мой брат по несчастью – знают, но ничего сделать не могут, там задействовано старинное заклятие – о-го-го! А насчет меня... Ты дал мне свободу от выполнения чужих желаний, а вот привязка к этой чертовой лампе, – он со злостью пнул мой памятный сувенир, – осталась! Я как только прилетел к своим, – Джураб закатил глаза и улыбнулся своим воспоминаниям, – там все просто обалдели от радости! Праздник закатили... Но у меня неожиданно появилось чувство какой-то пустоты, и как будто леска меня тянет обратно. Обратились к Совету – да, повидал я ваш занудный Совет, – те изучили меня, мою ауру и постановили: мой мозг свободен, а вот тело и его оболочки – нет. Привязка к лампе была тройная! Мать его!.. Этого шамана... Скотина, блин! – Джинн немного отвлекся, воскрешая в памяти давно ушедшее время. – Ну так вот, – резко начал он снова, – ты разорвал одну нить... Нужно найти еще двоих, чтобы они пожелали мне свободы, тем самым обрубив все остальные концы. Вот... – Джураб тяжело вздохнул.

– Тоже мне проблема! Прямо сейчас найдем двух добровольцев, страстно желающих тебе свободы, и вежливо, – я потер свой кулак, – попросим озвучить это их жгучее желание.

– Нет, не пойдет! Желания необходимы по собственной воле, так сказать, добровольно. К тому же объяснять суть проблемы им нельзя. Такие вот загвоздки.

Подобные жесткие условия требовали посильнее раскинуть мозгами.

– Ну тогда предложим двум добрым людям произнести «сия желания» в обмен на что-нибудь! – Я был просто генератор идей.

– Опять промашка. Это может быть только действительно доброе и бескорыстное пожелание. Некто, всей душой жалеючи несчастного меня, должен пожелать мне освободиться от многолетнего плена. – Джинн горестно улыбнулся.

Я снова задумался.

– Знаю! В мире моей матери, где я учился, много сердобольных старушек. Мы вместе расскажем, какой ты несчастный, они и освободят тебя!

На том и порешили. Переместились в тот мир, и я занялся поисками подходящей старушки. Мое внимание привлекла церковь – вот где кладезь добродетели! Побродив немного недалеко от ворот, я приметил маленькую щуплую бабушку в чистеньком платочке, шагавшую с палочкой в мою сторону. «Это она! То что надо!» – решил я и подошел поближе.

– Бабушка, можно попросить вас помочь мне спасти друга?

– А что ты хотел, милок? – Бабуля мне понравилась еще больше: в ее голосе сквозила доброта и искреннее желание творить добро ближним.

– Понимаете... – И я, идя медленно рядом с ней, рассказал печальную историю сильно измученного долгим заключением джинна. Бабуля охала, ахала и негодующе всплескивала морщинистыми руками. Когда я закончил, она остановилась, внимательно посмотрела мне в глаза, а затем спросила:

– Не врешь ли ты, милок, бабушке? Неужто такое быть может? Сколько лет по землице-матушке хаживаю, а окромя как в сказках, про такое не слыхивала.

– Чистая правда! Вот и лампа волшебная. – Я достал из-за пазухи лампу с Джурабом. Старушка внимательно посмотрела на нее.

– А потереть дашь? – спросила она, заглядывая в глаза. – Али брешешь-таки?..

– Дам, бабушка, дам. Вот, можете и в руках подержать, и потереть, чтобы посмотреть на джинна из этой лампы и воочию убедиться в моей правдивости.

Я аккуратно передал лампу старушке. Та сперва засомневалась, но любопытство пересилило, и она осторожно взяла ее. Повертела ее в руках, осмотрела, еще раз взглянула на меня и тихохонько потерла. Джураб не преминул вылететь, но, как мы с ним договорились заранее, без спецэффектов, дабы не вводить претендентов на роль освободителей в шоковое состояние. Вопреки моим опасениям, бабуля оказалась не робкого десятка – лишь тихохонько ахнула, перекрестилась и отошла с лампой в сторонку. Джинн сложил руки вместе и поклонился. Я оглянулся вокруг – пока никого не было.

– Эй, а ты и правда джинн, как в сказке?

– Да, я – раб этой лампы, – театрально промолвил Джураб – ему бы в этот самый театральный...

Старушка мельком посмотрела в мою сторону и покрепче прижала к себе лампу.

– Выполняй тоды мое жолание! – заявила бабуля.

– А что бы вы хотели? – вежливо осведомился Джураб ради интереса.

– Во-первых, помолодеть лет эдак на двадцать. Во-вторых, денег мне на счет в банк поболе – миллиона, думаю, пока хватит. А в-третьих... – Старушка задумалась, не в силах справиться с выпавшей на ее долю удачей. – А третье я опосля загадаю. Када помолодею, глядишь, и жолания появятся, – противно хихикнула она, наконец определившись.

– Ну ты, бабуля, даешь! – невольно вырвалось у меня. – Ты ж его, – я показал на джинна, – только что спасать хотела. А теперь эксплуатируешь, как все!

– Дык пущай выполнит мои жолания да идет себе с миром. Я ж его не неволю.

– Бабка, да у тебя крыша съехала! – Я просто обалдел от ее наглости. – Давай лампу обратно, не получится из тебя спаситель!

Бабка не только не собиралась ничего мне возвращать, но вдобавок и громко заорала, засунув ее под кофту:

– Люди добрые! Помогите, пожилого человека грабють! – начала она пятиться и стрелять глазами в поисках поддержки.

– Бог тебя, бабка, накажет, – покачал я головой, обращаясь к ней, и перевел взгляд на джинна. – Мне надо пока уйти, а то ведь эта идиотка своим визгом сейчас народ соберет, а там попробуй докажи, что лампа не ее! Я тебя подожду в сквере.

Я передал ему мысленный образ сквера, не озвучивая вслух, а то ведь эта придурочная еще туда кинется, когда джинн с лампой от нее смоется. После этого я развернулся в другом направлении и зашагал прочь, оставив бабку с ее сокровищем. Оглянувшись один раз, я с усмешкой пару секунд понаблюдал, как «благочестивая» старушенция мчится уже без своей палочки со всех ног в противоположную сторону, кидая назад вороватые взгляды.

Добравшись на транспорте до сквера, я сел на лавку и приготовился ждать. Джинн появился только через полчаса, неся в руках свою лампу.

– Я сейчас чуть в самолет не врезался. Совсем не смотрят, куда летят! – принялся возмущаться он.

– А что тебя в такую высь понесло-то? – рассмеялся я.

– Ты думаешь, летящая сама по себе лампа здесь внизу никого бы не удивила?! Да я бы вместе с ней сюда пару сотен зевак привел, а то и больше!

– Понятно, – сказал я, беря лампу в руки – джинн уже снова влетел в нее. – Дубль один не удался. Будем думать дальше.

Гениального, как всегда, когда этого требовалось, ничего в мою голову не приходило, поэтому я, увидев, что ближайшая беседка освободилась, неспешно двинулся в ее сторону – там спокойнее. Моя нога уже ступила на первую ступень, когда на плечо легла чья-то тяжелая ладонь. Я резко обернулся и увидел ухмыляющуюся физиономию шифоньеровидного здоровяка, который явно претендовал на то же место. К моей злости от первой неудачи по освобождению джинна и обиде на алчную бабку приплюсовалась еще и эта длань на моем плече, и я просто взбесился:

– Ты в какую больницу собрался? Я подъеду, распишусь на гипсе, – тихо проговорил я, смотря на него исподлобья.

Вероятно, все, что было у меня на душе, не преминуло отразиться на моем лице, поэтому браток, сбивчиво проговорив «Да, ладно... », пожал плечами и удалился.