— Как же?

— Мне объяснили так: когда появились «серые» — пропала вся радиосвязь. Однако к ночи она начала восстанавливаться. Это они судят по попыткам выхода на связь. Затем утром второго дня снова всё нарушилось — «бурые» явились. Затем двое суток было всё хорошо — шло на лад. И в день исчезновения «серых» — снова суточное радиомолчание планетарного масштаба.

— Ага! Стало быть — когда в наш мир проникнут опять, то можно это узнать из того, что радио отключится.

— Ну, Андрей Ильич, не утрируй. Крысы работают, думают, обещают скоро дать какие-никакие разумные теории.

— Отлично — подождём. — Филимонов снова развернулся, на сей раз у двери. — Лейтенант, вы готовы возглавить данное расследование?

— С радостью. — Морев встал и вытянулся по струнке.

— Вольно ты, Морев. — Махнул рукой Лужецкий.

— Ну что ж, прекрасно. Николай Степанович, в таком случае надо создать отдельный штаб, где будем раскручивать это дело в режиме строжайшей секретности. Чтоб там и ищейки, и крысы, и оперативный центр. Морев за главного.

— Слушаюсь!

— Да сядь ты, не мельтеши. Андрюш, вы, надеюсь, понимаете, что это расследование может оказаться тупиковым делом?

— А быть может, даст нам преимущество при повторении событий «пяти дней». — Впервые без разрешения вставил Морев.

Наступило молчание. Филимонов, до того момента вышагивавший туда-сюда, остановился. Вавилов повернулся на сидящего рядом Влада. Лужецкий задумчиво закивал, словно сам себе.

— Даю «добро». Как окрестим нашу операцию «Ы»?

— А стоит? Мне больше нравится, что всё останется без каких бы то ни было афиш. Ну и само собой, стоит отметить, что пока даже финансирования как такового не будет по этому направлению. Где сэкономим?

— Это обсудим потом. — Лужецкий поднялся. — Морев, только что мы тебя назначили на секретнейшую должность в отдел, которого нет. Ты понимаешь ответственность ситуации?

— Само собой — не первый год женат.

— Это хорошо. Подробные инструкции получишь в понедельник. Сейчас свободен, мы додумаем остальное. Спасибо за информацию. Ценная, мать её.

— Разрешите идти?

— Иди.

— Слушаюсь. — Морев развернулся и вышел. Закрыв дверь, он прижался к ней спиной и закатил глаза. С понедельника жизнь круто изменится. Но об этом никто не узнает — жена и дети в первую очередь не должны ничего заметить.

Небольшое здание в промрайоне Петербурга внешне казалось вполне неприметным. Окна были заклеены бумагой изнутри, что говорило или намекало на внутреннюю отделку. Внешне дом был в относительном порядке. Не было на нём ни вывесок, ни даже номера дома. Люди в него входили каждый день и почти не выходили. В случаях же пополнения запасов еды и питья в обеденное время выходили двое-трое человек в рабочей одежде и закупались в соседнем магазине на целую бригаду. Внешности они были неприметной и никаких подозрений не вызывали.

Если считать вместе с весьма просторным подвалом, то здание было трёхэтажным, и на всех трёх кипела работа. В подвальном этаже расположились учёные различных специальностей, таких как судмедэксперты, которые препарировали и изучали «серых» и «бурых», радиотехники, теоретики и прочий народ, который оперативники «любовно» за глаза именовали крысами. Лабораторными, разумеется.

На первом этаже находились ищейки. Две комнаты пришлось отдать под серверные, в которых до сих пор исходили на нецензурные ругательства техники — слишком уж сроки им дали сжатые. Про дизайн мало кто думал, главное функционал внести, подключить и откалибровать. Также на первом этаже была своеобразная кухня, она же и столовая.

На втором этаже, который по площади уступал первому и подвальному, была только одна комната — зато большая. Она стала неким штабом, куда стекалась вся информация, где шли обсуждения планов на ближайшее время, стратегия следствия, доклады и прочее — командный пункт, в общем.

Одна из стен без окон стала той самой стеной, на которой в фильмах расклеивают фотографии подозреваемых, схемы движения преступников, планы строений и так далее.

Сейчас всё это предприятие под негласным кодовым названием «Первое дело» ещё только раскачивалось, так как техники в экстренном порядке приводили место в соответствие с требованиями будущих местных работников, которые уже толклись здесь, чем особенно раздражали рабочих.

Сегодня последний день их работ, в этот срок они должны были уложиться. Лейтенант Морев пришёл сюда во второй раз — первый был при знакомстве с географией местности. Сегодня нужно принять рабочий объект, удостовериться, что всё как надо и на следующий же день приступить к работе.

Как он и надеялся, всё, что должны были сделать техники, они соорудили в срок и ровно настолько качественно, насколько позволяло время. И поэтому в комнатах с драными стенами стоит дорогущая аппаратура, над доводкой которой сейчас работают иные рабочие. В подвалах уже пищат странные агрегаты. На крыше вырос лес антенн, которые спрятали от ненужных глаз строительными лесами и маскировочной сетью.

Окна на всех этажах были заклеены бумагой. В каждой оконной нише была лампочка, которая создавала иллюзию присутствия там людей в дневное время и их отсутствие в ночное. Дабы не выдать своё нахождение внутри помещения, оконные ниши были забиты панелями из ДСП. С помощью этих банальных хитростей днём и ночью «ЦПД» (Центр Первого Дела) работал, но об этом никто со стороны сказать не мог.

Утром следующего дня был объявлен полный сбор всех тех, кто попал в список секретного сыскного мероприятия. Сегодня «ЦПД», как его окрестили сами же избранники, начинал функционировать в полную силу.

На втором этаже собрался весь народ. Морев, будучи главой этого подразделения, сидел за столом и ожидал, когда подойдут скрупулёзные товарищи из отдела судебной медицины. Им только что доставили тела «серых» и «бурых», по паре каждого, и они оформляли их. Обещали быть вот-вот.

Всего в «ЦПД» попало двадцать три человека. Отбора особо строгого не было, но те, кто сюда был определён, и так стояли на особом счету, а ввиду кризиса ситуации после захвата, выбирать-то было и некого больше, а про то, чтобы успеть вырастить новые кадры, речи и быть не могло.

В дверь протиснулись три человека в белых халатах, один из них махнул рукой Мореву. Тот увидел знак того, что можно начинать летучку.

— Всем доброго утра. Кто меня не знает — я лейтенант Владислав Морев. Обращаться просто Влад или Морев — нам тут работать, думаю, долго, так что официоз только при начальстве. Договорились? — Ответом стали одобрительные кивки. — Отлично.

Наша главная задача — расследование инцидента двухнедельной давности, названного «Захват», «Осада», «Вторжение» и как только ещё не обозвали. Суть произошедшего всем понятна — благо непричастным остаться было невозможно.

У нас уже имеются некоторые наработки, они пока что представляют гору неразобранного материала, поэтому первоочередной задачей будет исследование имеющихся данных, сортировка и расследование тех направлений, которые могли остаться после исчезновения захвативших планету…существ.

Наша работа не ограничена временными рамками, но медлить не стоит. То, что случилось однажды, имеет свойство повторяться. А мы хотим быть, на сей раз, готовыми дать отпор.

Собственно, я закончил. Вопросы есть?

Народ переглянулся, но пока что вопросов не было. Надолго ли?..

— В таком случае, я могу пожелать нашим людям в белом приятного вскрытия, радиотехникам тоже. — Собравшиеся захихикали, поняв тонкую иронию. — Сейчас мне нужны ищейки — есть для вас «след».

Дождавшись, пока все ненужные ему на данный момент люди уйдут, Влад подозвал ищеек — их было семеро, включив проектор, он вывел прямо на стену фотографию объекта «Ангел 1».

— Знакомьтесь — Объект «Ангел 1». В миру Хильда Торесен.

— Симпатичная. — Кивнул один из ищеек, невысокий очкарик с блокнотом в руках.