Надо двигаться! Нельзя лежать! Другого шанса спастись может и не быть. Макс оперся на руки, тяжело поднялся на четвереньки. Он не чувствовал тела, словно все нервные окончания выгорели разом.

  Перед глазами медленно прояснялось. Странно, светильники разбиты, проводка обуглилась... Значит, точно генератор рванул. Стоп! Сейчас в коридоре должно быть темно, но он все равно видит. Что ж, еще одна полезная особенность. Только неприятно, что все они открываются только в экстренных случаях.

  Макс оперся о стену, встал. Пошатываясь, двинулся дальше по коридору. Вокруг валялись тела в черной броне. Никто не шевелился. Мертвые или только потеряли сознание?

  Шаг, другой... силы возвращались толчками, словно кто-то извне закачивал в тело энергию, но вместе с силами в груди разрасталось ядовитое жжение. Подобно неудержимому пожару, оно разливалось по венам, норовя разорвать слабую плоть, вырваться наружу обжигающими фонтанами. Макс согнулся пополам, его мотнуло в сторону, ударило о стену. Боль сводила с ума. Зверь внутри взревел, рванулся наружу. Разум, бьющийся в агонии, балансировал на грани, за которой, Макс уже знал, его снова настигнет зов.

  Зачем они это делают?! Зачем вынуждают убивать?! Снова и снова... Сначала там, в Улье. Теперь здесь, среди людей...

  Он рвал сухожилия, но поднимался. Сделать шаг, другой... Боль и разрастающаяся ненависть подхлестывали, гнали вперед.

  'Заставляют убивать!'

  Приступ почти неконтролируемой ярости волной захлестнул сознание. Макс дернулся обратно, вскинул над полом тело лысеющего. Он единственный изо всей компании не имел брони, за что и поплатился - его кожа превратилась в подобие высушенного пергамента, покрылась сетью кровоточащих трещин. Ни капли жалости к человеку, ни капли сожаления. Напротив, ярость рвалась звериным рыком, оскалом клыков.

  'Что происходит?! Во что меня превратили?!'

  Коридор наполнился протяжным ревом. Макс с силой отбросил человека от себя, словно тот внезапно обернулся ядовитой змеей. Тело с отвратительным хрустом врезалось в стену, отлетело на пол, где замерло исковерканной куклой.

  Макс опустился на колени, тяжелые кулаки врезались в металл пола. Удар, еще удар. В голове алое безумие. Немного развеялось, надо бежать, пока задержки группы не хватились снаружи.

  Макс поднялся, в полубеспамятстве отступил от распростертых тел, побежал. Он почти не отдавал себе отчета в собственных действиях. Бежать - подальше и от Улья, и от Республики. Ему нужно время, чтобы все обдумать, чтобы разобраться в себе.

  Впереди дверь. А вот что ожидает за ней? Отчего-то вопросов о том, как эту дверь открыть, не возникало. Макс просто бежал, с каждым шагом увеличивая скорость. За несколько шагов до двери - уже почти привычное дуновение ветра, сжавшиеся кулаки отдаются пульсирующей болью, вокруг них появилось еле заметное свечение.

  Удар.

  Скрежет металла слился воедино с грохотом вылетевшей двери.

  Макс пробежал еще несколько шагов, остановился, тяжело дыша. Еще один зал, немногим меньше предыдущего, освещен. В самом центре нечто вроде глубокой чаши диаметром около трех метров. К чаше ведет множество кабелей. Что внутри - не видно. Зато видны растерянные лица членов группы Сади Эванс. И она сама здесь! В глазах страх, руки дрожат.

  По всей видимости, группа куда-то отбывает, а здесь заканчивает сборы - кругом упакованные контейнеры, свертки.

  Зверь внутри оскалился, изготовился к атаке, но Макс все же подавил в себе первый порыв - ударить, отомстить за предательство. Он не стал тратить времени на вопросы и объяснения, тенью скользнул к Эванс, схватил ее за горло - такое тонкое, такое незащищенное...

  - Выведешь меня отсюда, - прорычал в самое ухо, - останешься жить.

  Жжение выворачивало наизнанку, но Макс старался не показать, насколько ему плохо.

  Доктор судорожно заморгала в знак согласия. Судя по взгляду, сейчас она готова на все, лишь бы сохранить себе жизнь.

  - Остальным лучше оставаться на местах, - сказал, обернувшись в зал. - Можете помочь ребятам в коридоре. Они не очень хорошо выглядят, - снова посмотрел в лицо Эванс. - А теперь быстро и четко - где мы, как лучше это место покинуть?

  - Это закрытый научно-исследовательский комплекс, - ее голос дрожал. - Мы находимся в главном здании. После нападения Кондоров территория комплекса взята под усиленный контроль. Никто не имеет права покидать его пределов. Простите, но даже мое положение не поможет вам миновать контрольный пункт.

  Несмотря на явный страх и желание жить, Сади не юлила и не пыталась оттянуть время пустыми обещаниями. Этот факт не мог не вызвать уважения. Но она сдала его! А это перекрывало любое уважение.

  - А если... - родившаяся идея заставила ненадолго замолчать. - Те ребята в коридоре говорили о транспортном корабле. Он ожидает их на взлетном поле. Вот к нему и пойдем.

  - Но там своя охрана.

  - Я очень расстроен всем, что произошло со мной за последние десять минут, - Макс развернул доктора к полураскрытым дверям. - Вы учили меня самоконтролю. Сейчас такое время, что с контролем становится все хуже. Я не хочу никого убивать. Помогите мне в этом...

  - Хорошо, следуйте за мной, - девушка поправила волосы, разгладила полы халата, потом резко развернулась в зал. - Если это еще возможно - помогите людям из Мантикоры, если нет - займитесь погрузкой корабля... все.

  Они миновали дверь - и вышли в ночь. Высокое небо горело тысячами звезд и десятками незнакомых созвездий. Кроваво-красная луна низко висела в легкой дымке облаков. Она почти касалась остроконечных горных пиков. Сколько до них? Не более нескольких километров? Как знакомо - луна, горы...

  Макс тряхнул головой. Издалека слышалось пение одинокий пичуги, какой-то треск, похожий на стрекот кузнечиков. Почти идеалистическая картина, почти Земля. Сразу и не скажешь, что где-то, возможно совсем рядом, идет война между человечеством и пресловутым Ульем скарабеев.

  На территории научно-исследовательского комплекса располагалось несколько куполообразных строений, стопки каких-то ящиков, множество мачт. По утоптанной до асфальтовой крепости земле тянулись толстые гофрированные шланги, слышалось периодическое шипение стравливаемого газа, рокот тяжелой техники. Несмотря на ночь, территория ярко освещена и оживленна: то и дело на пути попадались универсальные строительные модули; люди с оружием; рабочие в грязных, промасленных комбинезонах. Вся атмосфера говорила о том, что база переживает нечто вроде модернизации.

  Сади Эванс уверенно шла вдоль куполообразных строений, иногда кивала на приветствия. Люди, завидев сопровождение доктора, останавливались, перешептывались. Макс снова чувствовал себя в центре нездорового внимания. Возможно, идея вот так просто пройтись по территории действительно не самая лучшая. В одиночку он смог бы избежать ненужных взглядов, но что делать потом?

  Вокруг комплекса стояла сплошная металлическая стена не менее четырех метров в высоту. На равных промежутках вдоль нее - вышки с дежурившими пулеметчиками, автоматические турели. Попытаться проскользнуть мимо них можно, но очень непросто.

  - Мэм! - окликнул их пехотинец в синей броне. - Простите, у вас все в порядке?

  Макс внутренне напрягся, готовый рвануть в сторону при первом признаке опасности. За спиной заговорившего солдата стояли еще двое.

  - Все хорошо, - отмахнулась Эванс.

  Движение вышло таким естественным, что Макс подивился столь завидной актерской игре и самообладанию доктора.

  - Сопровождаю объект тринадцать-семьдесят, - продолжала она. - Ребята из Мантикоры решили немного задержаться. Знакомятся с результатами экспериментов. А транспорт ждать не будет.

  - Без них, что ли, улетит? А они как же?

  - Им-то все равно, на чем лететь, а тринадцать-семьдесят нуждается в особых условиях.

  'На ходу придумывает или заранее обдумывала подобный вариант развития событий?'