Да и то бабушка весь вечер кидала на меня взгляды а-ля: «Я знаю, что тебя с этим парнем что-то связывает, и это далеко не дружба».

Зак отставал на несколько шагов, но он без особых усилий нагнал меня и сравнялся. Мы шли в ногу, и я чувствовала на себе его мерцающий, любопытный взгляд. Игнорировать его голубые глаза, вызывающие ураган эмоций, было делом не из легких. Я впускала в свою голову лишние мысли, чтобы отвлечь себя ими и не думать о том, что Зак непрерывно смотрит на меня вот уже несколько минут.

— Только после дам, — сказал он, когда мы остановились у начала поля.

Я закатила глаза и протиснулась между рядами кукурузы. Войдя вглубь, я пробиралась дальше, работая руками, чтобы облегчить свой путь к озеру. Мне нравилось бывать там. Сидеть на берегу и наблюдать, как луна бросает свет на поверхность воды, превращая это обычное явление во что-то поистине волшебное и таинственное.

— Ты можешь идти медленнее, — будто издалека донесся до меня голос Зака.

Я остановилась и поняла, что оставила его далеко позади себя. Черт. Я даже не заметила, как углубилась в свои мысли и потеряла связь с реальностью.

Я вертелась вокруг своей оси, выглядывая Зака. Будет… плохо, если он заблудится. Это поле я знала наизусть, а вот Зак понятия не имел, что и где находится.

— Где ты? — крикнула я, продолжая осматриваться.

— Здесь, — слева послышался громкий вздох.

Зак, тяжело дыша, взглянул на меня испуганными глазами.

— Я чуть не потерял тебя, — сказал он, приводя дыхание в норму.

Мое сердце тревожно екнуло в груди. Я тоже испугалась.

— Иди медленнее, ладно? — попросил Зак.

— Не надо было вообще увязываться за мной, — проговорила уклончиво и, убедившись, что с ним все в порядке, пошла дальше.

Он продолжил преследовать меня. Я старалась идти тише, чтобы слышать шаги Зака.

— Я не мог не идти за тобой, — запоздало отозвался он.

— Почему?

— Вдруг, с тобой что-нибудь случится? И рядом не будет никого, кто мог бы спасти тебя.

Я прикусила щеку изнутри, сдерживая улыбку.

— Похоже, если на нас нападут кукурузные дети, или пугало, то спасать придется тебя, потому что я знаю, как с ними справиться.

Спасибо кинематографу.

Зак громко усмехнулся.

— Кукурузные дети? Черт. Бояться стоит психов, прячущихся в полях вроде этого.

— Здесь нет психов.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю.

— Ну, для меня твоего «просто знаю» недостаточно, чтобы быть уверенным в нашей безопасности.

— Не знала, что ты такой трусливый, — улыбнулась я.

— Ты называешь трусливостью боязнь преступников?

Я покачала головой и не ответила.

Несколько минут мы шли в тишине.

— Куда ты бежишь? — простонал Зак, вновь отстав от меня.

Я закатила глаза и резко затормозила.

— Может, тебе лучше вернуться обратно? — уточнила, вскинув руками.

Зак посмотрел себе за спину, затем на меня.

— Ну уж нет. Один я точно не вернусь.

Я звонко смеялась. Надо же, такой взрослый и… большой, а боится прогулки по кукурузному полю глубокой ночью.

— Это не смешно, Наоми, — констатировал Зак.

— Тогда почему ты улыбаешься? — вздохнула я.

— Потому что мне нравится твой смех, — серьезно ответил он, сделав шаг в мою сторону.

Я автоматически отступила назад, и, увидев это, Зак больше не пытался приблизиться ко мне. Не самая лучшая идея находиться рядом с ним, среди возвышающейся кукурузы, где мы абсолютно одни, и никто бы не сумел сдержать меня, если бы мои чувства вышли из-под контроля.

Прочистив горло, я сказала:

— Иди вперед. Я буду подгонять тебя, чтобы ты не отставал больше.

Зак расслабленно выдохнул и кивнул.

— В ту сторону, — я указала на северо-восток.

— Понял.

Это было отличной возможностью наблюдать за ним и быть уверенной в том, что меня не поймают за поличным. Мой взгляд медленно скользил от светлого затылка к шее, широким плечам. Внутри все переворачивалось от возбуждения, когда мышцы на его спине периодически напрягались. Это выглядело очень сексуально, и я до боли сжимала кулаки, сдерживая себя от желания дотронуться до его кожи и почувствовать твердость его тела под своими пальцами.

— Не пялься на мой зад, — шутливо сказал Зак.

Я тут же подняла глаза от самой интересной части его тела к лопаткам. Могла предположить, что сейчас он улыбался, широко и самодовольно.

— Я и не собиралась, — пробурчала негромко.

Зак ухмыльнулся и обернулся через плечо.

— Ага. Так я тебе и пове…

Он споткнулся. А затем, смешно расправив руки, полетел вперед. Я не обладала высокой сноровкой и ловкостью, поэтому каким-то невероятным образом потеряла чувство равновесия и упала вслед за ним.

Нет.

Черт.

Я упала прямо на Зака.

Стукнулась подбородком об его правую лопатку и распласталась на крепкой мужской спине.

— Вот же… ты не ушиблась? — спросил Зак.

Он сумел молниеносно перевернуться подо мной, и теперь мы уставились друг на друга, не в силах отвести взгляд. Мои широко распахнутые от растерянности глаза потерялись в бездонной синеве его глаз. В огромных зрачках отражалась луна, и она казалась невероятно близкой, что стоило только протянуть руку, и вот ночное светило окажется в твоих руках.

С оцепенением Зак смотрел на меня, и я гадала, о чем он думал, вглядываясь в мои глаза. Он был красив. Просто чертовски. В моей груди больно кольнуло, когда вместе с воспоминаниями о прошлом лете пришла безмолвная лихорадочная тоска, удушающим жаром пронесшейся по телу, затронув все струны души.

Я лежала на нем непозволительно долго, и уже давным-давно должна была встать. Но мы не шевелились, будто каждый из нас боялся того момента, когда эта идеальная тишина могла рухнуть.

Я вздрогнула, когда Зак приблизил руку к моему лицу и заправил за ухо выбившуюся прядь волос. На его губах расцвела умиротворенная улыбка, и мне захотелось прикоснуться к ним.

Я хотела поцеловать этого парня.

— У меня чешется живот, — полушепотом произнес Зак, продолжая испытывать меня неподвижным взглядом.

И усмехнулся.

У него чешется живот.

Наши лица находятся в нескольких дюймах, и с момента, когда я увидела его после десяти месяцев разлуки, мы впервые были так близки к поцелую.

А у него зачесался живот.

Я начала смеяться. Опустив голову, уткнулась лбом в плечо Зака.

Мы действительно близко друг к другу, и я не ощущала тяжести в груди. Я не чувствовала, что в этом было что-то неправильное. Наоборот. Мне показалось, что именно так и должно быть: я и он в этом богом забытом поле, мы лежим на земле среди кукурузы и смеемся, как ненормальные.

Сейчас нахождение Зака поблизости в какой-то мере успокаивало меня.

Уже можно утверждать, что я схожу с ума?

Слезла с него, перекатившись на спину, и уставилась на недосягаемое черное небо, усыпанное яркими звездами.

— Они потрясающие, верно? — едва слышно вопросил Зак, глядя вверх.

— Угу, — промямлила я, завороженная красотой ночи.

— В детстве я думал, что после смерти люди становятся звездами. Именно это я считал раем. Вечно мерцать в невиданных просторах космоса, дарить людям надежду и радость, потому что для меня звезды всегда были чем-то большим, чем просто… звезды. Я даже хотел стать астрономом, чтобы изучать их.

Я издала слабый смешок.

— Это даже представить трудно.

Зак хрипло рассмеялся, сложив руки на груди.

— Но потом мама сказала мне, что звезды — это всего лишь звезды, — улыбка померкла на его лице, ушла из низкого голоса. — И они не вечны. И что вселенная не является раем. Его вообще не существует. Как и Бога. Но вселенная живая, и она все чувствует. И ей больно, когда звезды умирают. Больно так, как людям, теряющим своих близких. Возможно, ее боль в тысячи, миллиарды раз сильнее, ведь она безгранична, и звезд так много…

В этом определенно был смысл.

Тоскливо вздохнув, Зак приподнялся на локтях и взглянул на меня.