Средненькая из Лидии выходила ведьма.

Для бега с Дикой охоты выбрали Сокольничий парк – за его масштабы. Выбор все оценили – здесь реально можно было заблудиться, и Пашка поежился, представив его ночью.

За три дня, просветила компанию Лидия, нужно выбрать место, где начнется ритуал, и все эти три дня приходить туда и жечь костры, принося жертву духам природы. А также «использовать для настройки бубен».

– Лидон, – меланхолично сказал Алекс. – Я уверен, что ты всегда на одной волне с Волшебной страной, но что значит – «использовать настройки»? У бубна нет антенн, хотя, конечно, я могу ошибаться.

– Я надеюсь, – коршуном обернулась Лидия к Пашке, – ты купил не детский бубен?

– Именно его. Взял в детском саду, – покивал Пашка. – На нем еще вишенка нарисована.

– Мы просто… – слегка замялась Лидия и выпятила в задумчивости крашеные пухлые губки. – Мы просто будем ударять в него, постоянно. Создавать монотонную мелодию. Что тут непонятного?

– Прыгать с бубном вокруг костра? Как чукчи? Надо ли надевать балахон из оленьих шкур? – спросил Алекс. – Да что, я просто уточнил! Или поискать по костюмерным плащи с капюшонами? Как в «Девятых вратах»…

– Не хотелось бы, чтобы все кончилось, как в «Девятых вратах», – заметила Алиса.

– А я бы посмотрела, – усмехнулась Инна.

– О, слишком уж ты декларируешь свои сексуальные аппетиты, – скорчил рожу Макс. – На деле наверняка фригидна, как етунская великанша.

– А давай проверим, красавчик. Только ведь Лидка тебе голову сразу откусит, – еще больше показала белоснежные зубы Инна. – Ты ведь в паре с богомолихой теперь, в курсах?

– Заткнитесь, – обрубила Лидия. – Тут серьезное дело!

***

И безумие началось.

Первый вечер прошел даже весело. В парке после долгих препирательств выбрали почти идеально круглую поляну, потом обозначили, что каждый побежит в любую сторону от центра парка. Собраться к утру должны были снова на поляне. Потом натаскали сухих веток и разожгли костер. В парке костры были запрещены, но никого это не волновало. Стояли и смотрели на сноп искр, поднимавшихся в синий воздух, и Пашка вдруг подумал, что отец никогда, даже в юности, не стал бы заниматься подобной ерундой. Ходил ли он вообще в походы, пел ли у костра? Все эти идиотские напевы, типа «Изгиб гитары желтой»?

Нет, Пашка не мог себе такого представить.

Хотя наверняка это смотрелось менее идиотски, чем пассы Лидии, которая нарезала круги вокруг костра и методично потрясала бубном. Рыжие волосы ее поблескивали, как медная проволока.

Бубен, кстати, издавал какие-то глухие, почти деревянные звуки. Совсем не такие, как бубен в школьном оркестре. Еще на костре жгли полынь, и она противно дымила. Пашка подозревал, что ее бухнули в костер чересчур. Гугл же ясно говорил: «Возьмите НЕМНОГО полыни», но Лидия, видимо, решила перестраховаться.

– А чего мы ждем, собственно? – спросил Алекс. – Я начинаю замерзать.

Алекс пришел в летнем спортивном костюме, поэтому неудивительно, что замерз первым. Однако Пашка в своей довольно теплой худи тоже уже чувствовал себя каким-то инеистым карликом, если такие были, помимо великанов.

– Мы должны войти в контакт с духами, – объяснила Лидия. – И определить условия проведения ритуала. Возможно, духи попросят специфическую жертву.

– Да ничего они не попросят, – пробубнил Макс. – Просто выльем вино на деревяшки. Какую-нибудь «Сангрию». Ну что ты так смотришь? Хочешь лить вино за пятьсот баксов бутылка?!

– А ты хочешь оскорбить духов?! – возопила Лидия.

Пашка смотрел вокруг и ни на одном лице не видел ни намека на волнение. Стас и Алиса стояли в обнимку и, кажется, наслаждались романтикой, Алекс засунул руки в карманы и пытался согреться, Макс хмурил свои четкие, как на отфотошопленном снимке, брови – но ему никогда ничего не нравилось. А Инна – та вообще внимательно разглядывала в свете костра новые браслеты: как переливается цветная эмаль.

Пашка чувствовал себя, как волк-пария. В своей маленькой стае.

Следующим вечером Пашка вообще не пошел к ритуальному месту – писал доклад по творчеству Толстого, иначе литераторша грозилась сильно снизить балл, он ведь уже успел хапнуть две двойки подряд, и это за одну неделю.

Да не очень-то и хотелось, если честно.

Бары и магазины в округе выставили напоказ кучи Джеков-Шутников. Тыквы самых разных размеров и цветов – желтые, оранжевые, даже оранжево-розовые и почти коричневые – усмехались прорезями ртов разной степени инфернальности и кривизны. Когда Пашка возвращался вечером из спортзала, он глазел на сияющие в осенних сумерках витрины с тыквами и ведьмами в остроконечных черных шляпах с каким-то новым чувством, бабочка предвкушения трепетала у него в животе, и холодок ползал по спине туда-сюда, как маленький скользкий уж.

Мама Стаса угостила на днях тыквенным пирогом – Пашка съел весь корж и оставил начинку на тарелке, она показалась ему слишком приторной. Но сам факт тыквенного пирога, конечно, делал ужин почти волшебным.

Пашка любил сказки, чего уж там.

Даже страшные.

Страшные – особенно.

***

Порывшись в Гугле еще основательнее, Пашка наткнулся на любопытную информацию. Оказывается, иногда Дикую охоту друиды вызывали сознательно. В ритуале фигурировали руны, полынь, костры и корень мандрагоры, но вся эта ритуальная мутотень Пашку мало интересовала. Мандрагору он представлял исключительно в виде вопящих уродливых человечков-корневищ из фильмов о Гарри Поттере. Главное было в том, что друиды вступали в некую игру с духами, причем эта игра считалась партиями, как шахматы или шашки, в некоторых источниках даже описывалась внешне похоже. Если друид оставался жив после такой партии-поединка, то становился магом более высокой категории, получал силу и «дополнительную возможность контакта с царством мертвых».

Пашка начинал подозревать, что одним из качеств друидских магов в принципе был поиск приключений на свою задницу. Судя по легендам, они сами все время провоцировали богов и духов. Однако лично ему эта информация ничем помочь не могла. Он не был друидом и в эту загадочную игру никогда не играл.

Печаль, чувак. Полный провал.

Правда, одна мысль после чтения двух десятков разных сайтов ему в голову пришла. После школы он отправился в отдел игрушек и развивающих книг ближайшего молла.

Молодой парень-продавец глянул на него подозрительно. Или оценивающе?

Нет, показалось, уф.

– Эм, у вас есть маски для Хэллоуина? – как можно непринужденнее спросил Пашка.

– По-моему, чувак, тебе пора уже покупать маски в магазинах для взрослых, – подмигнув, заметил продавец.

Нет, не показалось.

Только этого не хватало, Крымский. Ты, оказывается, привлекателен для геев.

Класс. Жизнь окрасилась в новые цвета.

– Мне просто нужно несколько масок. Желательно страшных, – дернул ртом Пашка.

– Котятки, значит, не подойдут? А жаль, ты вылитый котик.

Спокойно, чувак. Ты способен это вынести. Ты же собираешься на Дикую охоту! Будь тверд в своих намерениях, и космос это оценит.

– Решили поиграть с духами, как я понимаю? Чтобы вас не узнали силы тьмы?

Кажется, продавец не подмигивал – у него просто был нервный тик.

Или все же нет?

Пашка был уверен, что скоро тик начнется у него самого.

– Дикая охота, игры с духами, все дела, да, парень, ты угадал, – энергично покивал он.

Продавец хмыкнул и исчез под стойкой, чем-то картонно шурша. Ползал он там долго, Пашка успел в подробностях изучить всех плюшевых серых мишек Тэдди на полках – некоторые держали в лапах огромные красные сердца, и смотрелось это весьма педерастично, если честно.

Наконец парень, слегка всклокоченный, появился в поле зрения вновь и высыпал на стойку ворох грубо размалеванных масок. В основном ведьмы с крючковатыми носами, но также были маска Джека-тыквы и волчья маска, вернее, присмотрелся Пашка, скорее оборотня, уж больно волк был страшным. И кот завалялся среди этого вороха – тоже страшный: черный, оскаленный, со злыми глазищами.