Я вскочила, сильно ударившись грудью о станок. Сердце тяжело ухало в груди, мелко противно дрожали колени, домашнее платье, в котором я так необдуманно заснула промокло от пота насквозь. Остаточные судороги скручивали тело. Тупая ноющая боль внизу живота, непривычно болела грудь, подгибались ноги. Я тряхнула головой, покачнулась и чуть не упала. В голове билась единственная мысль - это сон, это просто сон, успокойся, Вероника.
'Да, милая, ты действительно превзошла себя в этом заказе ... Вот она какая, страсть... Клиент останется доволен', - я грустно усмехнулась.
Как сомнамбула я ходила все утро по дому, медленно передвигая ноги. Душ, завтрак, упаковка заказов. Когда в ворота позвонили я даже обрадовалась, что сейчас избавлюсь от этого чертового платка.
Я молча отдала наволочку графу, слушать скупые благодарности старого больного человека сегодня было особенно тяжело и больно. Когда граф уже вышел на крыльцо, в калитку вошла Ганриетта. Она внимательно провела взглядом мужчину и направилась ко мне.
- Все готово? Вы успели сделать заказ?
-Да, вот, возьмите. Передайте герцогине - я желаю ей счастья с женихом...
- Обязательно передам, госпожа магиня, - мне показалось, или в голосе проскользнула насмешка?
Заказчики уехали. Я тяжело опустилась на диван в гостиной. Вот и все. Я невольно вспомнила бабушку, ее предупреждения и наставления...Да, если на меня так действуют сны моих клиентов, мне действительно противопоказано спать на своих творениях.
'Мне нужен отдых. Да!'- я немного взбодрилась духом, - 'возьму отпуск'. Денег я накопила достаточно, чтобы ближайшие несколько месяцев не волноваться ни о чем. Займусь ремонтом, - подумала я, тяжело встала и поплелась в спальню.
Проснулась я глубоким вечером с дикой головной болью. На моих стареньких часах было девять. 'Значит бал во дворце в самом разгаре' - проскользнула непрошеная мысль, - 'И герцогиня уже, наверное, отдала платок своему жениху... Что же, если он хоть немного похож на мужчину из моего сна - я искренне ей завидую и желаю счастья'.
Следующий день я провела, не выходя из дома. Я пыталась взять себя в руки и привести непослушное сердце хотя бы в относительный порядок. 'Это же мой сон, я сама придумала этого человека, возможно в реальности он совсем другой', - уговаривала я себя. Да, я уже догадалась, что сборный образ жениха Алисии и мои собственные представления об идеальном мужчине сплавились во едино, и мой мозг сам выбрал лучший для меня вариант. И этот мужчина живет где то там, далеко в столице, в королевском дворце.. Куда мне хода нет и не будет. Я все понимала, но от этого не становилось легче. 'Неужели я влюбилась?' - с ужасом подумала я и тут же ответила - 'Нет, не может быть, просто увлеклась.. А страсть, оказывается, хуже болезни, гораздо лучше жить без нее...' Но только я закрывала глаза, передо мной по прежнему вставало худое бледное лицо с горящими глазами и сердце вздрагивало от хриплого шепота 'Ты сводишь меня с ума, девочка с солнечной улыбкой. Кто ты?...'
На третий день я все-таки выбралась на рынок, нужно было пополнить запасы продуктов. Наш городишко гудел, как растревоженный улей. Я поинтересовалась у молочника, что произошло.
- Госпожа магиня, вы не слыхали? Вчера арестовали герцога Морица, нашего патрона.
- За что? - ужаснулась я, грудь сдавило нехорошее предчувствие.
- Говорят - растрата казенных денег, разорение ему подконтрольных земель и шпионаж в пользу соседней Карминии.
Я задумалась. Чем это может грозить в этой ситуации мне? Заказ для дочери маркиза - это ее личные любовные дела, и отношения к короне не имеют. Надеюсь, пронесет.
Купив сыра, хлеба, фруктов я побрела домой. Завернув за угол, увидела черную закрытую полицейскую карету, стоящую возле моих ворот. 'Спокойно. Возможно, просто нашли мой подписанный контракт в бумагах герцогини', - уговаривала я себя, но неконтролируемый страх уже сжимал сердце, заставляя биться его быстрее.
Из кареты вышли два молодых человека в одинаковых строгих костюмах с ничего не выражающими лицами.
- Госпожа Вероника Арсон, магиня?
- Да, чем обязана? - я открыла ворота и жестом пригласила господ полицейских во двор. Они молча проследовали внутрь. Войдя в дом, я обернулась и застыла на пороге, вопросительно глядя на мужчин.
-Вероника Арсон. Вы обвиняетесь в незаконном вмешательстве в расследование шпионажа против короны. Вы пытались оказать магическое влияние на лицо, наделенное высшей государственной властью, против его воли и не ставя его в известность. Мы уполномочены взять вас под стражу и переправить в столицу для допроса.
Полицейский поднял руку, видя, что я пытаюсь что-то сказать. - Нам бесполезно что-то доказывать, мы просто глас короля и не уполномочены вести разговоры с арестованными. Все, что касается дела расскажете в столице дознающему. Прошу идти за нами.
- Можно ли взять с собой запасную одежду, деньги?
- В тюрьме вам ничего не понадобиться, король обеспечивает заключенных всем необходимым. Не заставляйте вас ждать, госпожа Арсон.
Я ехала в закрытой мрачной карете, отгороженной вертикальной решетчатой перемычкой пополам. Впереди, за оградой негромко переговаривались мужчины, меня же терзали мрачные думы. Я уже поняла, что вляпалась по полной, что Алисия мне наврала и платок был заказан не для ее жениха -это очевидно. Интересно, кого же мужчина увидел на балу в образе спутницы?.. Ясно, что не Алисию... Хотя, мне уже все-равно. Стенать и корить себя за жадность, 'я же знала, я же подозревала' - было пустой тратой времени. И я стала размышлять.
Самый плохой прогноз...Что меня ждет за шпионаж? Смерть. Но, если докажут умышленный вред и найдут улики и вещественные доказательства. Это вряд ли. Я была уверена, что в моем доме полиция ничего не обнаружит. Дом магически опечатали после моего отъезда, так что переживать не стоит, что что-то подбросят.
Прогноз средней паршивости. Если не докажут шпионаж, а просто обвинят в нанесении магического вреда лицу против его воли... Лишение магии на достаточно долгий срок без права ее применять. Магическая заплатка на груди - и я просто обычный человек. Срок от десяти лет до конца жизни. Плохо, но хоть жива останусь...
Прогноз самый удачный. Пожурят и отпустят? Я хмыкнула, надеяться на это было бы наивно, ну а вдруг?...
Камера была со всеми удобствами. Я ни разу не бывала в тюрьме, но думала, что врагов государства держат в гораздо худших условиях.
- Это камера предварительного до судебного заключения, - прервал мои раздумья стражник, - если докажут вашу вину вас переведут в другу, на нижних этажах.
Понятно... В камере был небольшой умывальник с проточной водой, корявый унитаз за ширмой, стол, один стул и узкая кровать. Мне выдали стопку казенной одежды - два комплекта белья тоскливого серого цвета, закрытое платье из плотной жесткой ткани, чулки, ботинки. Я переоделась. Мою родную одежду сразу же унесли.
-Утром вас отведут на первый допрос, - напоследок произнес охранник и закрыв дверь, вышел.
Я немного походила по камере, заглядывая в углы и щелочки, попрыгала, пытаясь выглянуть в окошко под потолком, поняла, что слишком высоко, подтянула табурет, залезла - смогла увидеть голубой кусочек неба и ветку тополя. На душе стало чуточку легче. Нет, плакать я не буду. Безвыходных ситуаций не бывает. Бабушка всегда мне говорила - нужно бороться до последнего. Даже если надежды уже не осталось, пока ты жива, все еще можно исправить. А я еще жива... Не раздеваясь легла, укрылась одеялом и попыталась заснуть.
В десять утра я сидела в холодном кабинете дознавателя, отчаянно пытаясь согреться. Они что, специально держат такую низкую температуру, чтобы арестанты были сговорчивее? По четвертому кругу секретарь записывал мои показания, и я уже давно выдохлась и не могла вспомнить ничего нового. Голова пухла от бесконечных повторений одного и того же. Зубы стучали от холода, пальцы посинели и не разгибались.
