Скорее всего, последствия шока. Внутреннее онемение, и когда оно пройдет…

Лина осторожно передала мне спящую Киру, и я прижала к себе маленький комочек. Тепло шевельнулось внутри, как и всякий раз, когда я прикасалась к ребенку. Глубокое, необъяснимое чувство.

Нет, не все плохо! У меня есть дочь, я люблю ее, и мы живы.

— Где мы? — спросила я, чтобы отвлечься.

Водительское сиденье пустовало, но Влад был в машине — на светлых волосах четко различалась запекшаяся кровь.

— Лара возьмет медикаменты, и мы поедем, — хрипло сказал он. — Переждем эту ночь, а потом рванем из страны.

Только сейчас я узнала пейзаж — это клиника, где работал Кирилл. Наверное, я плохо соображала и ориентировалась в пространстве. Нужно отдохнуть, выспаться. Желательно без страха быть убитой.

— Где переждем?

— В моей квартире, там уже поставлена защита, Лара лишь усилит ее. Мне нужно отдохнуть, набраться сил. — Он помолчал немного, затем добавил: — Залечить раны.

Это не прозвучало, как упрек, хотя я ждала упреков. Ждала чего‑то типа «а я предупреждал», но Влад вел себя так, будто я ни в чем не виновата. И, как ни странно, это лишь усиливало чувство вины.

А еще я подумала о том, что мы все истощены, напуганы и легкая добыча для разъяренного древнего охотника. Глупо думать, что мы продержимся ночь. Но также я понимала, что Влад не сможет ехать в таком состоянии. Если бы Кирилл был с нами… Но его нет. Защита Лары — вот все, на что мы можем рассчитывать.

— Лина, ты можешь выйти? — попросила я. Нужно было озвучить внезапно возникшую безумную идею, а взглядов а — ля Лара я просто не выдержу.

Лина нахмурилась, посидела еще несколько секунд, а затем открыла дверь. Легкий хлопок, и мы уже вдвоем в машине. Спящая Рита и Кира не в счет. Я покосилась на сестру, она даже не пошевелилась. Веки плотно сомкнуты, руки аккуратно сложены на коленях.

— Охотники умеют ставить защиту? Прятаться? — спросила я быстро, воровато поглядывая в окна. Нужно было успеть поговорить с Владом до прихода Лары. Один на один я еще выдержу, одна против всех — сдамся.

— Что ты задумала? — настороженно спросил он, повернулся.

У меня невольно защемило сердце от вида запекшейся крови на лице, спутанных волос, огромной раны на груди, на которую я даже смотреть боялась.

— Не надо… — выдохнула я и отвела взгляд. — Не шевелись. Просто ответь, охотник может спрятать хищного? Замаскировать? Кому знать, как не тебе…

— Ну, допустим.

— Ты понимаешь, что он придет! Рихар… — Я выдавила из себя имя древнего, будто выплюнула гнилую еду. Возникло непреодолимое желание немедленно почистить зубы, кожа покрылась мурашками и противным липким потом. Ненавистный образ стоял перед глазами, скалился. — Нам не продержаться ночь.

Влад молчал. Слушал внимательно и, по — моему, уже понимал, к чему я веду. Я не могла видеть его глаз, выражения лица, но эмоции ощущала явно — неприятие, недоверие, отрицание. И надежду.

— Нельзя допустить, чтобы Кира… — Я запнулась. Страх вернулся, накатил волной, когда представила охотника и младенца в одной комнате. Древнему плевать на возраст. Для него имеет значение лишь ее принадлежность к нашему виду.

— Продолжай.

Нет, даже ледяной тон не остановит меня. Возможно, я действительно с приветом, но моя идея не казалась такой уже безрассудной.

— Андрей хорошо относится ко мне. Если я попрошу, он спрячет Киру. На время. И если до завтра древний не придет, мы заберем ее и уедем, куда скажешь. Ты восстановишься, и я. И даже Лара. Мы…

— Хорошо.

Я не ждала быстрого согласия. Признаться, я вообще не ждала согласия, поэтому опешила и замолчала. Влад тоже молчал. Смотрел перед собой, а может, провалился в беспамятство. Мне было страшно, и до безумия захотелось обнять Глеба. Сознание все еще отказывалось принимать тот факт, что он мертв. Я одна, совершенно одна… Напуганная, растерянная. Но не готовая сдаться.

Лара лихо отворила дверцу, следом за ней — Лина, как по команде. Защитница передела ей пакет с медикаментами, повернулась к Владу, взяла его за руку.

— Только держись, — прошептала ласково и поцеловала его ладонь. Этот жест не понравился мне. Совсем. И не оттого, что ощущения были смутными, а оттого, что я поняла: проклятие сильнее меня, охотника, смерти и предательств. И если раньше я могла спрятаться от него в выстроенном мной мирке, то теперь прятаться было негде — стены пали. И я почти пала, но все еще ревную его.

— К тебе? — спросила защитница, легко нажимая на педаль газа.

— Заедем кое — куда, — уклончиво ответил Влад и назвал адрес. Хорошо, что Рита спала, иначе точно подняла бы бучу. Не хватало еще паники, а сегодня меня уже достаточно обзывали чокнутой. То, что Влад так легко согласился, обескуражило и насторожило. Но я не стала заморачиваться причинами — не до того было. Согласился, и хорошо.

Достала из сумки мобильный, набрала заученный наизусть номер и замерла, слушая длинные гудки.

— Привет, Полина, — бодро поздоровался охотник.

— Ты дома? Есть дело.

— Дома. Приезжай.

Я отключила телефон и поняла, что, по сути, теперь могу доверять только ему. Глеба нет, а в балансировании над пропастью очень важно иметь человека, на которого можно опереться. И из всех моих знакомых я выбрала его — охотника. Мужчину, который по непонятным причинам испытывал ко мне симпатию. Впрочем, она была взаимной.

Лара затормозила у знакомой хрущевки, и я выскочила в ночь. Почти бегом поднялась по лестнице, вспоминая, все ли есть в сумке. Разрываемая противоречивыми чувствами и мыслями, казалось, неспособная оторвать от себя ребенка, но понимая, что иначе никак.

Андрей открыл почти сразу и почти сразу сник.

— Что случилось? — спросил встревоженно, осматривая меня со всех сторон.

— Охотник, — коротко ответила я. — Древний. Нет времени. Нужна помощь.

Рубленные фразы по существу помогали сосредоточиться. Я протянула Андрею сумку и умоляюще посмотрела в глаза.

— Спрячь Киру.

Он вздохнул, отвел взгляд. Показалось, у меня даже сердце перестало биться — я застыла в ожидании вердикта, мысленно скрестив пальцы и умоляя небеса, чтобы он согласился.

— Я совсем не умею с детьми… — пробормотал он, но сумку взял. — К тому же, ей будет плохо со мной, Поля.

— Все лучше, чем со мной. Заберу ее завтра.

Я впервые была в его спальне. Как и кухня, комната была уютной — мягкий ковер на полу, двуспальная кровать, накрытая простеньким плюшевым пледом, на тумбочке роман Кинга с закладкой посередине. Небольшой шкаф из светлого дерева в углу и красивая зеленая штора с ламбрекеном на окне.

Я осторожно положила сверток на кровать, прижалась губами к теплому лбу ребенка, понимая, что если сейчас не уйду, разревусь прям тут. Нельзя раскисать! Нужно продержаться ночь. Завтра мы уедем, и все будет хорошо.

Дала Андрею четкие инструкции, как кормить ребенка, показала, где лежат памперсы и сменные ползунки. На Киру старалась не смотреть. Она проснулась и заворочалась, поэтому я поспешила выйти в коридор, чтобы не передумать. Недовольное кряхтение младенца давило на психику почище всяких приемов, нужно было идти. К тому же непонятно, сколько продержится Влад. Мы все должны отдохнуть и набраться сил.

В коридоре Андрей поймал мою ладонь, заглянул в глаза.

— От древнего не спрячешься на улицах, Полина.

— Знаю.

— У меня хватит сил, чтобы напустить морок на двоих. — Он вздохнул, и мне показалось, чайные глаза посмотрели умоляюще. — Останься.

Неожиданное тепло разлилось в груди, сдавило горло спазмом. Вспомнился Глеб, его забота — немного грубоватая, но надежная. И последние слова. Я замотала головой и вырвала руку.

— Не могу.

Зашнуровала кеды и, наплевав на все запреты, крепко обняла охотника.

— Если не вернусь…

Он кивнул.

— Я позабочусь о ней.

Время тянулось невыносимо медленно, хотелось бежать, двигаться, действовать. А еще казалось, что мы едем в ловушку. За закрытой дверью, пусть даже под защитой, мы как на ладони перед разъяренным убийцей.