- Не знаю,- ответил Верховный дракон. – Я, как и вы, в недоумении. Мы будем искать способ преодолеть проклятие. Над этим начали работать лучшие маги Шеррретхоррра. Уверен, максимум через неделю мы все исправим.

Но ни через неделю, ни через год, ни через десять лет проклятие не было снято. Драконы оказались заперты в Аррантских горах. Территория Шеррретхоррра в предгорьях оказалась недоступна крылатым и отошла к людям. Драконы перестали покидать Шеррретхоррр. А еще через несколько лет в силу вошла Церковь Изначального, и магию начали преследовать. А магов – истреблять.

Дерек больше не увидел Артику. Юный дракон замкнулся и перестал участвовать в жизни Шеррретхоррра. Он подружился с магами из лаборатории и вместе с Шесстархом и братом матери Асстом целыми днями бился над снятием проклятия.

Шасса тоже погрузилась в апатию, и Венгеру не удавалось порой добиться от нее даже пары слов… Не помогали ни увещевания, ни просьбы. Спали супруги теперь в разных кроватях – тяжелая Шасса раздавила бы мужа во сне, не заметив. Дети на ночь тоже оставались с отцом. Дракона таяла на глазах, и однажды Венгер не выдержал.

- Родная моя, любимая, ну что с тобой? Ты переживаешь за сына? Или из-за проклятия? Маленькая моя, ну скажи, - просил он, стоя рядом с женой и пристально глядя в янтарные глаза. Внезапно в них показались слезы.

- Мне страшно, - безмолвно ответила она. – Я… я боюсь, что ты меня бросишь. Я же дракон теперь. И могу долго, очень долго им остаться. А ты человек. И драконом не будешь. Я боюсь…

Возможно, кому другому двухсаженная в холке и пятисаженная в длину дракона, горько всхлипывающая, показалась бы смешной, только не Венгеру. Он прижался к морде любимой и обхватил ее руками, сколько смог.

- Ты с ума сошла, - ласково-укоризненно покачал головой мужчина. – Какое брошу? Я твой муж, я люблю тебя. Ты лучшее, что в моей жизни было, есть и будет. Да наплевать мне на твой облик. Я люблю тебя во всех ипостасях. Правда, есть одна проблема, - нахмурился он. Шасса настороженно-испуганно отстранилась, а Венгер, вздохнув, продолжил… – Если маги будут слишком долго работать над снятием проклятия, ты потом не расплатишься со мной по супружеским долгам… это сколько ночей мне одному спать… – нарочито строго покачал он головой, и Шасса, не выдержав, рассмеялась облегченно, поняв, что муж не разлюбил ее, и осторожно потерлась носом о его плечо. .

Вскоре жизнь почти наладилась, если не учитывать постоянных накладок из-за того, что половина семьи оставалась в человеческом обличье, а половина – в массивном драконьем. Впрочем, это никого не волновало. На ночь Шасса и Дерек уходили в соседнюю долину ночевать в пещерах, а Венгер с младшими детьми оставался в доме.

Через десять лет малыши без всякого обряда инициации оказались драконами. Шасса долго приглядывалась к детям, боясь, что из-за проклятия что-то пойдет не так, но юные дракошки развивались вполне благополучно. Однако человеческая ипостась была окончательно утрачена драконами… И никто не знал, что же будет дальше.

Юную деву спасти от дракона… от дракона??

В эту деревню Марта приехала час назад. В Гарстерне оставаться ей было опасно. Друг графа Аллена тепло принял ее, обрадовался привету от старого друга… В его доме девушка прожила три дня, приходя в себя после нападения разбойников, и старый советник старался сделать все, чтобы девушке было легко и уютно. Но к концу недели она засобиралась в путь. Шеррретхоррр звал, Марта рвалась туда, где ее никто не обидит и защитит от нападок церковников и суеверных жителей. Еще раз проверив карту, она наметила дальнейший маршрут на север страны, к Аррантским горам. Листвянка была уже пятой деревней, которую она проезжала. В этой области селеньица рассыпаны были вдоль всего тракта. Смеркалось, Марта устала и решила заночевать на здешнем постоялом дворе. Комнату ей выделили маленькую, но чистую, и пригласили поужинать внизу, в таверне. Переодевшись в длинное шерстяное платье и мягкие домашние башмачки, уставшая от дороги путница спустилась вниз. Сумку с вещами и деньгами она взяла с собой, не рискуя оставлять ее в комнате для ночлега. Вскоре на ее столике стояла тарелка с аппетитно запеченным картофелем, на котором уютно расположился кусок хорошо прожаренного мяса.

Тейрен Оннер любил путешествовать. Каждый новый город давал ему темы для новых песен, каждый встреченный человек – эмоции и чувства для красивых баллад. В свое время батюшка пытался отдать сына в солдаты, чтобы обеспечить ему кусок хлеба на будущее. Но строптивый отпрыск отказался становиться в строй. Ему претила война, одинаковая форма у солдат и необходимость подчиняться приказам. Поэтому при ближайшей возможности (а ее, эту возможность, привез в городок бродячий цирк), Тейрен покинул отчий дом. Циркачи подарили ему лютню, оставшуюся от их покойного менестреля, и парень начал артистический путь. Слова и песни давались ему легко, ложась на бумагу кружевной вязью мороза на стеклах. В его текстах были воины и дамы, рыцари и чудовища. Любовью и тоской, радостью и ненавистью наполняли баллады ловки пальцы менестреля, выводящего на бумаге ровные строчки. Через год Оннер покинул цирк и начал путешествовать в одиночку.

В Листвянке Тейрен был впервые. Впрочем, деревушка ничем не отличалась от десятков других, встреченных им на дороге. Такие же домишки, кучно жавшиеся к дороге, такие же жители, озабоченные своими делами. Таверна неплохая, чистенькая. Заказав ужин, Тейрен от нечего делать принялся разглядывать немногочисленных посетителей – авось мелькнет где выражение глаз или улыбка, достойные попасть в очередную балладу.

Вдруг сердце восторженного поэта дрогнуло – за столиком у очага сидела светловолосая девушка, одетая в темно-синее шерстяное платье, удивительно красиво оттеняющее ее глаза цвета грозового неба. Девушка явно устала, но пребывала в хорошем настроении, ее губы тронула легкая улыбка. В голове менестреля тут же зазвучали баллады и сказки, где рыцарь спасает юную деву от чудовищ и опасностей, и сладкое томление захватило душу. Рука сама потянулась к перу и бумаге, всегда лежавшим в сумке. Вскоре новая баллада уже дописывалась, на редкость легко выбирая из памяти нужные слова и образы. Менестрель улыбнулся и снова взглянул на девушку.

Неясное воспоминание зашевелилось в романтичной душе юного Тейрена. Лицо незнакомки вдруг показалось ему смутно знакомым. Перебрав воспоминания, щедро сложенные в не жалующейся на память голове, он вспомнил, что именно эту сероглазую красавицу видел в таверне на самой границе Гильонского графства. Она тогда уехала почему-то в ночь, и юный менестрель не успел предложить девушке свою помощь и охрану. Как-никак, не подобает юной деве путешествовать по ночам одной, а он все же неплохо владеет мечом и арбалетом (благодарение богам, батюшка гонял сына по воинскому делу, мечтая сделать его солдатом). Однако девушка жива и невредима – значит, дорога оказалась спокойной и безопасной.

Интересно, куда она едет? Может, предложить свое общество? Менестрель не хотел разбираться, движет им благородство рыцаря или желание мужчины познакомиться с красивой девушкой. Но откладывать намерения надолго он не привык, а посему встал и подошел к девушке.

- Дозволит ли прекрасная незнакомка нарушить свой покой скромному служителю муз? – поклонился он, улыбаясь девушке.

Марта отвлеклась от своих мыслей и взглянула на подошедшего. Тот менестрель, из таверны. Жаль, их пути тогда разошлись слишком быстро. Впрочем, кажется, он предлагает свести их снова.

- Прошу Вас, менестрель, - приглашающе улыбнулась она. – Присядьте и разделите со мной трапезу, если мое общество не нарушит Ваших раздумий.

Менестрель не стал капризничать и уселся напротив, кивнув служанке, чтобы несла его заказ на этот столик.

- Позволит ли прекрасная леди заказать хорошего вина за знакомство? – поинтересовался он. – И да, меня зовут Тейрен Оннер. Подарите ли мне счастье узнать Ваше имя, прекрасная незнакомка?