Ротбирт сидел в седле, подбоченясь. Слушая ворчание Вадомайра, он вдруг спросил:
— А ты видел, как твой данвэ обхаживает Онлид? Как человек прямо.
— Он и есть человек, — ответил Вадомайр. — А ты когда перестанешь брюхатить девок по вардам направо и налево?
Вместо ответа Вадомайр гикнул и огрел коня уздой по бокам, пускаясь в галоп…
…Вернувшись домой уже далеко заполночь, Вадомайр буквально рухнул в кресло в кабинете, нога об ногу содрал сапоги, выдохнул и долго сидел, глядя в темноту. Люди — десятки людей — проходили перед его мысленным взором, и юный кэйвинг из иного мира то хмурился, то улыбался, то замирал, то начинал шевелить губами… Издалека доносился шум города, его перекрывали мужские голоса, ревевшие боевые песни.
Эрна вошла с лёгким шорохом. На ковры, устилавшие пол, легли отсветы лампы в её руке — высоко подняв её, девушка повесила изящный сосуд на специальный крюк, подошла вплотную.
— Ты уезжешь завтра, — выдохнула она. — Я подумала, что ты можешь и не вернуться. Если ты не вернёшься, я брошусь на нож, мой кэйвинг.
— Почему ты говоришь так? — хмуро спросил Вадомайр, вставая.
— Потому что это правда. Обещай мне вернуться.
— Воин не даёт таких обещаний, — ответил мальчишка. Притронулся рукой к горячему лбу. Сказал по-русски: — Я слишком долго отнимал жизнь.
Эрна поняла — она немного выучила русский, хотя и говорила с сильным акцентом.
— Прахом может стать даже слава, — сказала она. — Если вы проиграете этот бой — некому будет петь о вашей славной гибели.
Вадомайр медленно опустился на колено, и девушка положила ладонь на голову кэйвинга, склонённую перед нею…
…Небо за окнами сделалось алым, как раскалённое железо. Привстав на локте, Эрна рассматривала спящего рядом мужа — тугие мускулы, линии шрамов на коже, плотно сжатые даже во сне губы, откинутая на подушку голова и подрагивающие ресницы… Потом Вадомайр открыл глаза и сел — как будто не спал. Посмотрел на девушку.
— Если я не вернусь, то Дидрихс отвезёт тебя в безопасное место… Там люди, которые мне верны. Ты их не знаешь, но они тебя не оставят. Если… когда у тебя родится сын — ты знаешь, как его вырастить.
Девушка молча склонилась на грудь Вадомайра, положив руки ему на плечи. Вадомайр оттолкнул её:
— Мне пора…
…Уже застёгивая панцырь, кэйвинг вышел на балкон. Толкнул в плечо Дана, стоявшего у перил и смотревшего вниз. Тот встрепенулся:
— Едем?
— Еду, — ответил Вадомайр. — Слушай меня, данван. Там, в комнате, женщина, которую я люблю. Если боги проспят всю битву, и рабы твоих братьев одолеют — ты поможешь Дидрихсу спасти её. Забирай свою Онлид и все вместе… в общем, он знает — куда, но он старик… а у тебя всё ещё лежит тот пистолет, который я тебе отдал. Если ты не сделаешь этого — я встречу тебя на той стороне и сброшу в лёд.
— Не веришь мне? — Дан покривил губы. Вадомайр взял его за плечи и тряхнул:
— Доверяю тебе самое ценное, идиот.
* * *
Уезжая в горы во главе дружины, Вадомайр не оглянулся ни разу.
ИНТЕРЛЮДИЯ: СКАЗОЧНЫЕ ДЕНЬКИ. (1.)
Расползались бухие гости, догорала свеча.
Дух сомненья рычал от злости, дух познанья молчал.
Что ж вы, духи, так тугоухи, али голос не свой? -
Муз не слышно, лишь бляхи-мухи вьются над головой.
Без ума, без огня, без толка дотлевает зима -
Дамы в белом грустят недолго, но картинно весьма.
В душной паузе, в нитях вязких я завис невесом.
Сорок лет. Ожиданье сказки. Полумертвый сезон.
Но настанут сказочные деньки, и будут буйны,
Будут веселы головы во хмелю, станут шустрыми чертики в зеркалах,
И шаманы новые расчехлят гулкие бубны,
И настанут сказочные деньки…
Вымутит кровь, не спросивши резуса, все больней и ясней,
Будто бы новой Эндурой порезаться, познакомиться с ней.
Сказка, моя эфемерная спутница, долгожданная весть,
Просто однажды возьмет и сбудется целиком, вся, как есть.
Нотой седьмою, седьмою пятницей, верной строчкой седьмой,
Рыжим солнышком вспять покатится по дороге домой,
Солнечными морями над тучами по небесной струне
С первыми кораблями летучими прямо в руки ко мне.
Нынче духи мои в ударе, очи пышут огнем,
Уж теперь-то дадим мы гари, вот с утра и начнем.
Сорок лет — это те же двадцать, дело только в цене:
В сорок рваться из резерваций веселее вдвойне.
