— Это и это переписать в десяти экземплярах каждый. — Я отодвинул от себя очередную кипу бумаг, вручая их писцам. — Что там по договорам, которые я дал вам утром?

— Все готово, курьеры уже доставили в казначейство и посольство Империи все копии, — ответил мне старший из моих помощников, также работавший на переписке документов.

— Хорошо. — Кивнул я, откладывая в сторону перо и закрывая чернильницу.

Вот и все. Основное сделано, фундамент заложен. Пока этот бумажный ком лишь набирал силу, расползаясь по инстанциям, пока каждая из сторон лишь выстраивала в тайне друг от дружки свою стратегию. Но через три месяца в столицу прибудет официальная делегация во главе с самим императором, так сказать де-факто, а не инкогнито, и тогда уже будут подписаны основные бумаги.

Вот так будет создан новый мир и новый союз. Это новая графа отношений и это новая возможность для меня обрести независимость. Да, именно так, пока ни король, ни император этого не понимают, но они, не осознавая этого, в скором времени своими подписями нарисуют на карте новое государство, маленькое, но гордое королевство, которое нужно всем.

Я задумчиво побарабанил пальцами по столу, пододвигая к себе чистый лист бумаги. Есть еще одно дело.

Я быстро скомкал листок и разорвал его на мелкие частички.

Этот листок последовал в урну за первым.

Нет, ну что за бред получается?! Я помотал головой, пару раз вздохнув для успокоения.

Я долго сидел, пялясь в эти строки. Нона непростой человек, и у нас с ней непростые отношения. Все это время, что я был в столице, она не выходила на контакт со мной, держа связь исключительно через наших управляющих. Судя по отчетам, дела у нее лучше, чем я бы мог себе изначально представить. Девушка правила двумя баронствами исправно, и даже при всем желании я бы не смог найти нареканий. Похоже, это ее стихия, она нашла себя в этом, впрочем, в ее жизни ничего другого и не было. Совсем ничего. Она всю жизнь играла роль властного держателя земель, не давая спуску ни себе, ни тем паче соседям. Нелегко мне с ней общаться, не знаю, почему, но как-то тяжело мне смотреть ей в глаза. Я всего лишь человек, из-за чьего плеча она вынуждена выглядывать, подавляя свою суть и свое я. Даже не берусь представить, что она чувствует. Как засыпает по ночам. Смею лишь надеяться на то, что не предаст, ведь все, что у меня есть, все, что у меня будет — все это она держит в своих руках. М-да уж. Мой когда-то кровный враг, а ныне хозяйка моего дома и земли. Жена. Я очень на тебя надеюсь.

Летняя ночь, помимо чистоты небесного свода, расшитого тысячью мерцающих звезд светлячков, наполняла атмосферу еще и нежной трелью цикад. День отмаялся, уходя на покой, и этот покой усталой земле дарит блаженное покрывало темноты.

По нешироким улочкам пригорода меж особняков тихим и неспешным шагом шли двое, один из которых был высоким седоволосым мужчиной, а у второго даже глаз невозможно было разглядеть из-за кучи одежд и низко надвинутого капюшона плаща.

— Смотри-ка, Джафар, — произнес седоволосый, останавливаясь перед ажурной кованой решеткой забора у одного из особняков. — Когда-то мы уже были с тобой в этом доме, дабы оказать услугу его хозяину. Даже не верится в подобное совпадение.

— Здесь, хозяин, — произнес с кивком закутанный в одежды. — Это теперь его дом.

— Интересно. — Седоволосый покачал головой своим мыслям. — Как же он ужился с призраком? Знаешь, этот юноша мне даже в последнее время стал нравиться.

— Сильный встанет с колен, удел слабого так и остаться ползать, — прилетел ответ из-под капюшона.

— Наверно, ты прав. — Кивнул седоволосый. — Выживет — прощу, так и быть, а нет, так и не стоит завязываться.

— Гальверхейм сказал, что у вас мало времени, хозяин. — Кулаки закутанного в одежды сжались.

— Это ничего. — Седоволосый улыбнулся. — Галчонок всего лишь передал послание. Он хороший был враг.

— Гальверхейм — подлый трус. — Затянутые в перчатки руки легли крестом на груди.

— Ха-ха, Джафар, — рассмеялся седоволосый. — Галчонок слабая и беззащитная женщина, что выгрызла себе кровью и болью кусок от этого мира, не всем же, как тебе, быть рыцарями от тьмы, ищущими жажды честной стали.

— Честь нужно уметь ценить, — произнес его спутник.

— Ну что ж, желаю тебе, Джафар, когда-нибудь встретить достойного противника. — Седоволосый отвесил своему спутнику легкий поклон.

— Спасибо, хозяин. — Тот вернул поклон. — Об этом я уже мечтаю не первую сотню лет на земле.

Из тьмы на двух переговаривающихся путников выскочили размытыми тенями фигуры необычайно быстрых и стремительных людей. Их было чуть больше десятка, а от ворот к ним вышел высокий брюнет, сохраняющий слегка натянутой легкую улыбку на лице.

— Вампиры. — Презрительно сплюнул на землю закутанный в одежды.

— О, граф, рад видеть вас в добром здравии! — Седоволосый радостно развел руки, как бы предлагая обняться.

— Хозяин!

— Хозяин!

— Хозяин!

Вампиры один за одним падали на колени, упираясь лбами в землю, в конечном итоге стоять остался лишь тот, кого седоволосый назвал графом.

— Что, Десмос, для тебя я больше не хозяин? — Седоволосый расплылся в улыбке, слегка склонив набок голову и с интересом рассматривая замершего перед ним брюнета.

— Видимо, такое время настало. — Брюнет пожал плечами, с какой-то внутренней болью глядя на спины своих детей.

— Время. — Седоволосый покатал на губах это слово, пробуя его на вкус. — Знаешь, граф, а ведь ты прав. Время, увы, неумолимо.

— Зачем вы здесь, герцог? — Брюнет с прищуром смотрел на закутанного в плащ.

— Долги нужно отдавать, мой старый друг. — Седоволосый пожал плечами. — А в том, что я не плачу по счетам, меня еще никто не упрекнул.

— Он еще совсем молод. — Граф покачал головой. — Он не был причастен к грязной игре твоих врагов.

— И тем не менее. — Седоволосый остановил слова брюнета, подняв палец.

— Я не позволю. — Граф нервно сглотнул, встречаясь взглядом с седоволосым.

— Похвально. — Тот кивнул, как-то грустно улыбнувшись. — Но глупо, впрочем, видимо, ты прав, сейчас время другое. Эй вы, псы!

Он пнул ближайшего вампира в бок ногой.

— Убейте своего отца, такова моя воля!

Жуткие метаморфозы протекли буквально за секунды с телами коленопреклоненных, их руки увенчал острый обсидиан когтей, а челюсти раскрылись в ореоле блистающих клыков, наполняя сумрак кровавым свечением злобных глаз.

Свора одновременно, в одном молниеносном порыве рванулась с места, бросаясь туда, где еще секунду назад стоял улыбчивый бледнокожий брюнет. Впрочем, для некоторых это стало последним, что они сделали в своей жизни. Место брюнета занимала матерая тварь, вспоровшая шеи атакующим своими когтями еще на излете. Жуткий монстр явно превосходил и силой и умением нападавших, и лишь в численности он безнадежно проигрывал, уступая постепенно шаг за шагом свои позиции.

— Пойдем, Джафар. — Седоволосый вместе со спутником обошли клубок катающихся и кровящих в яростной схватке тел, входя во внутренний двор особняка и поднимаясь по его ступеням к входной двери.

— Однако постоять вам, — из-за спины их окликнул чей-то вкрадчивый голос. — Не достойно уважаемым входить в дом без приглашения хозяина.

— Глазам своим не верю, это же тонган! — Седоволосый с удивлением уставился на маленького желтокожего монаха. — Нет, определенно этот парень все больше и больше внушает мне уважение!