В центре работы съезда находились доклады Ленина о первой годовщине Октябрьской революции и о международном положении. Съезд рассмотрел также вопросы военного положения, советского строительства и подвел итоги деятельности комитетов бедноты. Первое слово Свердлова на съезде было обращено к Ленину. «Каждому из вас понятно, — говорил Свердлов, — что все мы, кем бы мы ни были, связываем всю нашу революцию и нашу революционную борьбу с именем нашего вождя товарища Ленина. И если в течение долгого времени товарищ Ленин выступал перед нами в качестве вождя российской революции, то сейчас мы можем смело сказать, что оп является вождем мирового рабочего движения». Бурей аплодисментов всего съезда было встречено это заявление Свердлова.

В своем докладе о первой годовщине Октябрьской революции Ленин показал, как Советское государство создало социалистическую промышленность и органы управления ею, в деревне выделились пролетарские и полупролетарские элементы и поднялись на борьбу с кулачеством, от полной беззащитности революция перешла к созданию могучей Красной Армии, «…от первых шагов советской организации, — говорил Ленин, — мы пришли к тому, как справедливо заметил открывавший съезд товарищ Свердлов, что нет в России такого захолустья, где бы советская организация не упрочилась, не составляла бы цельной части Советской конституции, выработанной на основе долгого опыта борьбы всех трудящихся и угнетенных»[117].

По предложению Свердлова съезд Советов принял резолюцию о комитетах бедноты, в которой была высоко оценена их деятельность в деле развертывания социалистической революции в деревне и вовлечения в борьбу с кулачеством среднего крестьянства. Съезд возложил на комитеты бедноты руководство перевыборами волостных, сельских Советов, с тем чтобы создать единую советскую организацию в городе и деревне. По выполнении этой задачи комитеты бедноты должны быть ликвидированы.

Весь съезд проходил под впечатлением могучего революционного подъема, который охватил в это время крупнейшие страны мира.

В ходе заседаний съезда стало известно о восстании моряков, солдат, рабочих в Гамбурге, Бремене, Ганновере, Ольденбурге, Ростоке и других городах Германии, о создании там Советов, об отречении от престола кайзера Вильгельма. «Из только что полученных сведений, — заявил Свердлов, — вы можете с полной очевидностью убедиться в том, что наша годовщина прошла не бесследно для западного рабочего движения». По предложению Свердлова VI Всероссийский съезд Советов принял приветственное послание восставшим германским рабочим, солдатам, матросам.

Первое душевное движение рабочих и крестьян революционной, полуголодной России — надо помочь братьям по классу.

11 ноября 1918 года Свердлов послал телефонограмму в Берлин об отправлении в Германию двух маршрутных поездов, по 25 тысяч пудов хлеба в каждом, в распоряжение Берлинского Совета.

Местным Советам предлагалось немедленно приступить к созданию фонда помощи немецким рабочим и солдатам, борющимся за диктатуру пролетариата.

Но хлеб, посланный русскими рабочими и крестьянами, не дошел до Германии. Братская рука помощи из России не была принята «социалистами» Эбертом и Шейдеманом.

Поздно вечером 11 ноября в Кремле собрался Совет Народных Комиссаров. Как обычно, в заседании участвовал Свердлов. В центре обсуждения — вопросы германской революции. Суть положения выразил Ленин: «В основном, по-видимому, у немцев все-таки февраль, а не октябрь». В официальном сообщении об этом заседании было сказано: «Совет Народных Комиссаров считает необходимым сохранить максимальную осторожность в оценке происходящего в германском революционном движении».

Этот осторожный прогноз избавил русскую революцию от многих ошибок и сектантских заскоков «левых коммунистов» и троцкистов.

Но как бы ни развивалась германская революция, самый факт революционной борьбы немецкого пролетариата оказал существенную помощь Советской республике. Но и российский рабочий класс, крестьянство Украины и Белоруссии своей самоотверженной борьбой против германских оккупантов повлияли на ход мировых событий. Поражение и бегство германской оккупационной армии на востоке началось раньше поражения Германии на Западе.

Все это дало возможность Советскому государству разорвать, навязанный кайзеровским правительством Брестский договор.

13 ноября 1918 года Свердлов поставил на пленуме ВЦИКа вопрос о ликвидации Брестского договора.

«Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет, — говорилось в постановлении по этому вопросу, — сим торжественно заявляет, что условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3 марта 1918 года, лишились силы и значения. Брест-Литовский договор… в целом и во всех пунктах объявляется уничтоженным…

Брест-Литовский мир насилия и грабежа пал… под соединенными ударами германских и русских пролетариев-революционеров»[118].

Послеоктябрьская Москва стала своего рода Меккой для прогрессивных людей мира. К Москве были устремлены взоры Карла Либкнехта и Розы Люксембург, Сен Катаямы и Сунь Ятсена, Юджина Дебса и Франца Меринга, Ромена Роллана и Анатоля Франса, Бернарда Шоу и Анри Барбюса. В Москву тянулись люди разных профессий и политических убеждений с одним только стремлением — помочь Советской республике, принять участие в гигантской работе по созиданию нового общества.

С одним из таких людей встретился Свердлов в сентябрьский день 1918 года.

Перед Свердловым сидел высокий, сероглазый, элегантно одетый человек, с красивым мужественным лицом.

Свердлов знал уже от старого латышского большевика Ф. Розиня и народного комиссара иностранных дел Г. Чичерина об удивительной жизни этого человека — голландского инженера Себальда Рутгерса.

Крупные дельцы Роттердама, участники международных научных конгрессов знали Себальда Рутгерса, блестящего инженера, строителя роттердамской гавани, новатора в области техники, талантливого администратора.

А рабочие Роттердама и Нью-Йорка знали страстного агитатора-интернационалиста, противника войны, друга Советской республики — товарища Себальда.

Ф. Розинь, который жил в эмиграции в США, рассказал Свердлову, как после Октябрьской революции Рутгерс и его друзья организовали в Нью-Йорке «Бюро большевистской информации». Бюро проводило митинги, сбор средств в помощь Советской России. Но Рутгерса не удовлетворяла эта работа. Он решил добраться до России, до самой Москвы и там внести свой вклад в дело созидания нового общества.

И вот Рутгерс, заручившись письмами голландской фирмы «Штокк и Кº» и получив задание от фирмы выяснить «возможности использования японского рынка», едет из США в Японию.

Друзья из «Лиги социалистической пропаганды» и известный японский социалист Сен Катаяма снабжают его рекомендациями и наказом:

«Передай привет Ленину!»

Из Японии Рутгерс с женой в сопровождении двух русских эмигрантов направляется в Россию.

В июле 1918 года они попадают во Владивосток, захваченный японцами. Оттуда через Сибирь, Урал, Поволжье — все дальше и дальше на запад, к Москве… Рутгерса и его спутников задерживают как подозрительных людей то мятежные чехословаки, то самарские учредиловцы, то красногвардейские отряды. Одним внушает доверие его респектабельность, великолепные кожаные чемоданы и документы солидной голландской фирмы «Штокк и Кº». Другим он вручает мандаты «Лиги социалистической пропаганды»…

Наконец 23 сентября 1918 года Себальд Рутгерс в Москве. Здесь его встречает старый друг — латышский большевик Фриц Розинь, его принимает нарком иностранных дел Г. В. Чичерин.

И вот Рутгерс в кабинете председателя ВЦИКа, и Яков Михайлович внимательно выслушивает эту замечательную одиссею.

Рутгерс просит только об одном — пусть Советская республика использует его опыт гидростроителя!

Свердлов улыбается: сентябрь 1918 года не самое подходящее время для возведения гидросооружений… Но работа Рутгерсу будет, и еще какая! Свердлов берет свой блокнот и пишет записку в ВСНХ, В. Н. Ксандрову: