Он с размаху шлепнул ее лошадь по крупу. Зои подхватила поводья, и послушное животное проворно устремилось вперед.

— Вы едете? — окликнула она через плечо.

— Через минуту.

Тщательно закрыв за собой дверь, Пирс опустился на колено и с помощью инструмента, который он использовал, чтобы открыть замок, снова запер его. И как раз вовремя. Не успел он отъехать и нескольких шагов по переулку, как в окне кабинета Уиллоби зажегся свет.

— Здесь никого нет, — сердито проворчал Уиллоби. — Вы попусту разбудили меня среди ночи.

— Говорю же вам, я ехал вслед за ними, босс. Я видел, что они покинули «Серкл Эф».

— Должно быть, вам это померещилось. — Уиллоби подошел к двери и подергал за ручку. Дверь была крепко заперта. — Отправляйтесь назад, пока вас не хватились. В следующий раз, когда вздумаете будить меня, лучше вам иметь вескую причину.

Пирс и Зои мчались во весь опор назад на ранчо. Уже в конюшне Пирс приказал Зои вернуться в дом, а сам остался расседлать и обтереть лошадей. Зои с радостью удалилась, зная, что Пирс страшно зол на нее. Она мгновенно взлетела по лестнице, надеясь добраться до своей комнаты прежде, чем он даст волю своему гневу. Вздох облегчения вырвался из ее груди, когда она вошла в свою спальню и закрыла дверь. Она зажгла лампу и начала раздеваться, не допуская мысли, что Пирс может последовать за ней в ее комнату.

Но она ошиблась.

Несколько минут спустя дверь с шумом распахнулась. Зои повернулась кругом, держа перед собой, как щит, рубашку, которую только что сняла. Пирс остановился в дверях. Лицо его пылало яростью… и было в нем что-то еще, чего она не могла разобрать. Прежде она никогда не видела подобного выражения на его лице.

— Вы маленькая дуреха! Чего вы надеялись добиться, последовав за мной ночью?

Зои не могла поверить своим ушам.

— Я спасла вам жизнь…

— Речь не об этом. Неужели вы не можете понять? Я не хотел втягивать вас в это дело. Не хотел подвергать вашу жизнь опасности.

— Вам и не было нужды меня втягивать. Это моя битва. Это моя земля в опасности. Я насильно втянула вас в свои дела, но я не просила вас ради меня умирать. Я поехала за вами, потому что хотела помочь. И действительно помогла. Если бы меня там не оказалось, вас бы поймали.

Пирс задумчиво прищурил глаза.

— Как вы думаете, какого черта Уиллоби понесло в банк так поздно ночью?

— Должно быть, кто-то узнал о ваших планах, — предположила Зои. — Наверное, кто-то с ранчо последовал за нами. Когда я увидела всадника, прибывшего в город следом за мной и скрывшегося за углом, я подумала, что это просто совпадение. Не знаю, кто это был, но именно он предупредил Уиллоби.

— Вы уверены?

— Я совершенно уверена, что человек, прибывший в город вскоре после меня, был тем же самым, что приехал с Уиллоби. Думаете, это один из наших работников?

— Утром я с этим разберусь.

Выражение лица Пирса смягчилось. Невозможно описать, как он испугался за нее, когда Зои ворвалась в кабинет Уиллоби. Его трясло всю дорогу домой. Теперь видя ее в безопасности, он жаждал схватить ее в объятия, крепко прижать к себе и целовать до тех пор, пока она не попросит его остановиться. Господи, должно быть, у него началось размягчение мозгов. Неужели женитьба делает такое с мужчиной?

Пирс прошел в комнату и остановился в нескольких дюймах от Зои. Его зеленые глаза сверкали как драгоценные камни, когда он выхватил рубашку из ее рук и отшвырнул в сторону. Ее груди судорожно поднимались и опускались с каждым вздохом под кружевным покровом сорочки, которая была на ней надета. Трясущимися руками Пирс развязал тесемки и распахнул сорочку, обнажив грудь. Пробормотав что-то себе под нос, он осторожно коснулся кончиком пальца ее соска.

Зои громко ахнула. Его прикосновение пробудило бурю чувств у нее внутри. Ей хотелось броситься в его объятия, ощутить обнаженной кожей всю мощь его возбуждающего крепкого тела. Хотелось, чтобы он делал с ней все, что мужья делают с женами.

Пирс был достаточно опытен, чтобы понять, что Зои хочет его, и это его обрадовало. Он накрыл ладонями ее груди, слегка сжимая их, поглаживая соски мозолистыми подушечками больших пальцев. Каждый его мускул изнывал от желания, требовал, чтобы он уложил ее на кровать, раздвинул ей ноги и вонзился в нее. Он хотел овладеть ею быстро и жестко, яростно врываясь в нее раз за разом, пока не достигнет освобождения.

— Ты меня хочешь? — прошептал он возле ее губ.

— Какая разница, чего я хочу. Я не могу отдаться мужчине, который вскоре покинет меня и больше, никогда обо мне не вспомнит.

Странная боль пронзила Пирса, он ощутил стеснение в груди, мучительный спазм сжал горло. Он не хотел ей лгать.

— Я ничего не могу тебе обещать, дорогая. Я никогда не хотел жениться. Ты спасла мне жизнь, но, несмотря на это, я уеду сразу же, как только полностью уплачу свой долг. Никто ведь из нас и не ждал большего от этого брака. Я прошу только о том, чтобы ты позволила мне доставить тебе удовольствие, пока я здесь.

— А что, если ты оставишь меня с ребенком?

Мысль забеременеть от Пирса обеспокоила, но не показалась неприятной. При других обстоятельствах Зои счастлива была бы иметь от Пирса ребенка.

Его напряженные черты смягчились. Во взгляде, которым он окинул ее, проскальзывала какая-то странная тоска — может быть, жажда недостижимого.

— Я постараюсь, чтобы этого не случилось. Позволь мне любить тебя, Зои.

Его губы завладели ее ртом, пресекая все протесты и крики. Пирс целовал ее с обжигающим пылом, проникая языком в глубину ее рта, исследуя его с неудержимой страстью. Он целовал ее снова и снова, так что она уже не могла дышать. Затем он опустился на колени и обхватил набухший бутон ее груди теплыми влажными губами, с непередаваемой нежностью лаская его. Щетина на его подбородке царапала ей кожу, когда он отдавал должное другой груди.

У Зои подогнулись колени, и она непременно упала бы, если бы ее не поддерживали сильные руки Пирса. Затем она ощутила его ладонь между своих ног и всхлипнула от смущения. Она знала, что там у нее влажно, и понадеялась, что Пирс не почувствует этого через джинсы.

— Скажи, что ты хочешь меня, дорогая.

Зои хотела его. О да, она очень его хотела. Но если она позволит ему сейчас заняться с ней любовью, то его отъезд станет для нее еще более мучительным. Будет просто невыносимо долгими одинокими ночами вспоминать о его ласках, ощущая пустоту в душе.

— Не надо так поступать со мной, Пирс. Наш брак не настоящий. Я не хочу познать с вами страсть. Вы меня не любите, а я… я не люблю вас.

Пирс медленно опустил руки. Лицо его исказилось мукой, он испытывал невыносимую боль. Он никогда не брал женщину силой, и не собирался делать этого сейчас. И он ни минуты не сомневался, что Зои сама придет к нему на его условиях, прежде чем он уедет.

— Ты меня убиваешь. Ты уверена?

«Нет, совсем не уверена, но так должно быть».

— Да, уверена.

Зои почти ощущала боль, терзавшую измученное тело Пирса. Она сама страдала не меньше. Повернувшись к нему спиной, она поправила сорочку и прикрыла грудь. Ей было ужасно стыдно, что она позволила Пирсу так много вольностей, прежде чем остановила его. Но чувствовать его губы на своих губах было так возбуждающе приятно. Казалось, что это правильно, что так и должно быть. Поэтому она в первый момент растерялась и не сумела его оттолкнуть. Зои знала, что Пирс испытывает к ней вожделение, потому что он никогда этого не скрывал. Сегодня ему почти удалось соблазнить ее. Он был так уверен в себе, так напорист, что она еле устояла перед искушением. По счастью, она была скроена из более стойкого материала, чем он себе представлял.

Мужчины, подобные Пирсу, искали близости без привязанности. Пирс считал всех женщин вероломными и не заслуживающими доверия. И она не сделала ничего, чтобы изменить его взгляды. То, что она угрозами вынудила его жениться на ней, только укрепило его низкое мнение о женщинах.