— Да вы вспомните! — настаивал врач.

— Ничего такого я не могу вспомнить! До этого я вообще никогда не болела. Не враг же я себе, доктор!

Врач был озадачен. Конечно, она себе не враг… Но почему такая высокая чувствительность к пенициллину?

Сделали операцию. В легком был найден темный комок величиной не меньше кулака — сплошное переплетение мельчайших длинных нитей. Это были гифы — ветвящиеся тела микроскопических грибков, пенициллиновой плесени. Как же они попали в легкое?

Потом все стало ясно. Больная действительно никогда не лечилась раньше пенициллином, но работала она на сыроваренном заводе. Оказывается, некоторые сорта сыров лучше созревают, если к ним добавить пенициллин. Женщина работала как раз в этом цехе и ежедневно вдыхала пенициллин, частички которого носились в воздухе. А уж, попав в легкие, споры плесени, из которой добывают пенициллин, стали быстро размножаться и расти.

Так считают ученые. И эта проблема очень серьезна. Пенициллин изучен всего лучше, потому что это первый антибиотик, пионер среди них. За прошедшие двадцать лет открыты и изготовлены десятки других антибиотиков. Но, увы, почти каждый из них вызывает аллергию.

Скажем, стрептомицин — антибиотик не менее важный, чем пенициллин. Стрептомициновая аллергия буквально гложет кожу.

Не одни только антибиотики несут в себе аллергены. Аспирин, хинин, морфин, снотворные средства, норсульфазол, стрептоцид, фталазол, сульгин, кокаин, йод, препараты пчелиного яда, антипирин — не видно конца этому списку! Большинство лекарств продают в аптеках без рецептов. И поэтому самолечение, к которому со спокойной душой прибегают люди, оборачивается самокалечением.

О сульфамидной кори слышали? Сыпь по всему телу с крупным багровым рисунком напоминает настоящую коревую. Неожиданность ее появления пугает больных и ставит в тупик врачей. И она не всегда безобидна. Темные пятна на коже лишь первый предвестник начинающейся аллергии к сульфамидным лекарствам. Потом будет хуже.

Конечно, аллергия к лекарствам не только результат легкомыслия людей, которые сами себя лечат. К сожалению, это тяжкая дань, которую выплачивает медицина природе за свои открытия. Страшный парадокс: пенициллин нас и спасает, он же нас и губит.

Лет пятнадцать назад в медицинских руководствах было написано: «Нет никаких противопоказаний для применения пенициллина». Сейчас так уже никто не скажет. Врачи стали назначать антибиотики осторожно и осмотрительно. «Пенициллиновые реки» обмелели…

Но как же все-таки быть, если у больного повышенная чувствительность к антибиотикам, а без них нельзя обойтись? Тогда назначают пенициллин или другой антибиотик вместе с особым веществом — антигистамином.

Уже не раз мы встречались с приставкой «анти» в словах. По-русски она означает «против». Познакомились с антителами, антитоксинами, антибиотиками, и теперь дошла очередь до антигистамина. Как понятно из названия, вещество это обладает действием, направленным против гистамина — особого химического соединения. При аллергическом процессе в организме всегда происходит накопление гистамина, он играет роль своеобразной спички. Чтобы затушить эту «спичку» и не допустить «аллергического пожара», нужен огнетушитель. Эту функцию и выполняют антигистаминовые препараты. Они, как правило, смягчают, успокаивают течение аллергии, ограничивают ее.

Но вернемся к больному. Итак, уколы пенициллина ему прописали с димедролом или другим антигистаминовым препаратом. Получается, что пенициллин спасает человека от микробов, а димедрол защищает от пенициллина. Такая двойная защита вполне оправдывает себя: больной излечивается от болезни и у него не развивается аллергия к пенициллину.

Любой бы человек ужаснулся, если бы увидел под микроскопом миллионы бактерий, живущих у него во рту. Разумеется, от такого сожительства ничего хорошего ждать не приходится. Ухо, горло, нос, как говорят медики, — «входные ворота инфекции».

Чтобы задержать дальнейшие продвижение микробов из «входных ворот», природой предусмотрены специальные меры. Скопления особых клеток (их называют лимфоидной тканью) врастают в толщу мышц глотки. Получается своеобразное защитное кольцо из сторожевых постов. Островки лимфоидной ткани, этакие «заградительные холмики», изрытые «окопами» — лакунами. Одним словом, микроб не пройдет!

Но пройти он стремится.

В каждом звене защитного лимфоидного кольца происходит сражение с микробами. Краснота при ангине — это багровое зарево таких битв. Самые крупные островки лимфоидной ткани, которые в виде двух парных выступов лежат сразу за языком, и есть знаменитые гланды. В них всегда гнездится великое множество микробов. Удар за ударом наносят они организму своими ядами, и вот постепенно начинает повышаться исходная к ним чувствительность: пришла очередь аллергии проявить свое коварство. Лекарства перестают помогать, ангина не проходит. Покрасневшие, переполненные гноем гланды — плохие защитники. Микробные аллергены превратили гланды в аллергический очаг. Отек настолько увеличил гланды, что они совсем сблизились и теперь почти закрывают вход в гортань.

Ни в коем случае нельзя переносить ангину «на ногах». Болезнь очень серьезная. Особенно опасна она у детей. Аллергический отек при ангине может стать настолько обширным, что как клещами начнет сжимать гортань. Ребенку нечем дышать, он задыхается. Лишь трахеотомия — горло-сечение — древняя спасительная операция могла раньше помочь. Медлить нельзя. Минуты решают все.

Но врач держит в руках не острый скальпель, а… шприц. В шприце лекарство от аллергии — антигистаминозные средства: димедрол или супрастин. И опухоль в горле исчезает.

Такое осложнение ангины встречается не всегда, но знать и помнить о нем необходимо.

А вот что происходит при ревматизме, когда аллергия вносит свой зловещий вклад в эту болезнь. Ангина или просто гнилой зуб — незначительный, полузабытый эпизод в начале заболевания. Но спустя некоторое время начинают болеть и распухать суставы, а главное, поражается сердце. При ревматизме сердце страдает рано и сильно. Старый французский врач Буйо говорил: «Ревматизм лижет суставы и кусает сердце».

Аллергические атаки при ревматизме бросают в бой армии аллергенов, разносимых кровью по всему телу. Под их ударами свои родные белки вдруг приобретают новые свойства. Они становятся вредными, чужими, врагами, или, как это называется по-научному, аутоантигенными. А раз они теперь вредят, то как противомера в человеческом организме начинают вырабатываться антитела, которые должны уничтожить их. И срабатывает зловещий механизм: антитела губят собственные белки! Правда, измененные и изуродованные под воздействием микробных аллергенов, но все-таки свои же! Организм съедает сам себя.

Теперь уже два типа аллергенов хозяйничают вместе: те, что поставили микробы, и те, которые раньше были нормальными белками. Они расплавляют ткани человека, грубо нарушают четкую работу органов, природную гармонию их строения. Аллерген для организма всегда чужак, и чужак разбойный. То, что называют обострением болезни при ревматизме — это новые набеги аллергенов на сердце, суставы, легкие и мозг. Лекарства парализуют разбой аллергенов, но отнюдь не полностью. Вот почему могут быть затяжные формы ревматизма, длительностью на всю жизнь.

Опасна аллергия и при туберкулезе. Кальметт назвал туберкулез «грустной песней, начатой в колыбели и законченной в могиле». Эту «грустную песню» в наши дни поют немного веселей, потому что есть теперь хорошие лекарства от туберкулеза. Стрептомицин, паск, фтивазид совсем излечивают чахотку. Но все-таки люди умирают и от нее. И этому немало способствует аллергия.