Будьте вы прокляты, русские!

– Где подписать?

«Адмирал Арктики» Тиле, Нарвик, 13 апреля 1943 года

Господи, за что?!

Друзья из Берлина дали мне знать, что мой арест и обвинение во всех поражениях Арктического флота – дело уже решенное. На фоне того, что творится в армии, удивляться приходится даже не этому факту, а тому, что этого не случилось раньше. Может, кому-то в высоком штабе приходила в голову здравая мысль, что я невиновен, что с другим на моем месте было бы то же самое, а кто-то должен командовать флотом? Или они просто искали кого-то на мое место? Человека, которого не жалко? Ведь русский «змей» или не пойми что никуда не исчезнет из моря, ну если только в то самое пекло, из которого он вынырнул. А значит, наш флот будет и дальше терпеть поражения – и кого назначить ответственным за них?

Застрелиться? Или все же попытаться оправдаться? Бесполезно – эти черномундирные и слушать не станут, если все уже решено.

Мертвые позора не имеют? Пока за мной не пришли – выходить в море, ловить «змея». Такая победа спишет все, еще и на место покойного Редера встану. Вот только встреться в море этот «змей» нашему флоту – результат заранее известен. Было уже, вместо «Шарнхорста» – «Тирпиц». Ах да, «Цеппелин». И чем помогут его палубники против того, что прячется в глубинах? Если это действительно демон из ада (не смейтесь, после случившегося можно поверить в любую чертовщину), то чем Сталин расплатится с ним после?

Конвой PQ-23, что как раз идет в Мурманск? Может быть, намек мне был дан свыше – одержи победу, и простится, служи дальше, ну а если нет… Даже если нам и удастся его «пощипать», а это весьма вероятно, поднять палубников в отдалении, «штуки» с пикирования отработают очень хорошо. Вот только если русские не дураки (а в последние полгода на это надеяться может лишь идиот), этот «змей-демон» тоже будет там, возле конвоя. И погонится за нами, желая отомстить – а может, и уйдем! Если не думать о палубниках, а сразу, выпустив авиагруппу, самым полным на обратный курс. Хотя стоп… самолет ПЛО здесь, у Нарвика! И еще несколько самолетов в русской зоне пропало. Конечно, это могут и истребители быть, по радиусу могли достать Пе-3 из Банака, но как они ночью находили гидроплан над морем, у русских что, уже локаторы на истребителях появились? Наши подводники в русские воды уже идти боятся, в экипажах лодок стало обычным перед выходом туда писать завещание. И считать, что им дьявольски повезло отсидеться где-то в море, никого не встретив, но чтоб и их никто не заметил. Может, этот «демон», проголодавшись, стал уже и самолеты хватать, летящие низко, в противолодочном патруле?

И что с моральным духом экипажей делать? Притом, что все знают: если пропадут без вести, то семьи в концлагерь? Идиотский закон, но попробуй возрази. А русские время от времени сообщают о лодках «Свободной Германии», и фотография Петера Грау была в их газете – неужели не клевета, и впрямь, перешел? Умный, мерзавец, еще до Сталинграда почуял, куда ветер дует. И из-за кучки предателей подозрительность ко всем?

Есть еще один вариант. Лодки, которые ходят в английскую зону, возвращаются живыми и с победами. Не все, конечно – но там ничего подходящего под категорию «неодолимой чертовщины» нет. Британцы сильны, но это самая обычная, привычная нам война. Такая же, как, кстати, и на морском пути в рейх, к югу. Выходит, «змей» не может выйти из некоего ограниченного района?

Однако ведь и директиву о борьбе с британским судоходством никто не отменил. План «Ахерон» давно уже в сейфе (вот название придумали, а впрочем, вспомните, чем «Вундерланд» завершился, «страна чудес»), и новые наработки по нему, с учетом изменившейся ситуации и разведданных, ведутся исправно, а что еще делать штабным? Так отчего бы не попробовать? Тем более что в Атлантике, по последним данным, нам открылась ну очень вкусная цель. Как наша разведка сумела добыть маршрут и график движения «черных королев»?

Сколько надо времени, чтобы перевести «Ахерон» в активное состояние? Подготовить, обеспечить, и вперед? Надеюсь, успею раньше, чем за мной придут. Это будет несправедливо, если меня отправят вслед за Редером, а русский «змей» будет плавать неотомщенным. Но сейчас, не зная, что это такое, не имея оружия, выходить против него – это просто самоубийство.

Значит, пока топим британцев!

Лазарев Михаил Петрович.

Подводная лодка «Воронеж», Атлантика, вблизи экватора, 16 апреля 1943 года

Чур меня! Приснится же такое!

Нет, я понимаю, что Микита Нахалков – это уже имя, раскрученный бренд. Но это не значит, что на него сами по себе идут деньги! А получить обещанный грант от Госдепартамента хотелось бы не только вам, но и мне.

Мистер Нахалков, я уважаю ваши личные пристрастия, но только когда они не в убыток рынку. Все эти сталинские зверства, штрафбаты, лагеря, заградотряды и прочие репрессии нашей публике уже приелись и не вызывают никакого интереса. А этот ваш новый сценарий, по сути та же ваша «Цитадель», где там у вас злобные чекисты гонят толпу зеков с палками в атаку на немецкие пулеметы? Только на военно-морскую тему – для свежести впечатления мало, черт побери!

Вы хотите, чтобы ваш новый фильм был успешным и взял не один «Оскар»? Тогда вы просто обязаны придумать что-то такое, чего до вас не было ни у кого! Чтобы публика шла смотреть именно ваше творение, а не «одно из».

А вы что понаписали? Ладно, допустим, у русских в ту войну уже была атомная субмарина. Плевать на историческую достоверность, это такая же условность, как фанерные декорации в театре. Предположим, у Сталина был в тридцатые свой «Манхеттен», опередивший время, но тупые палачи Ежов и Берия не оценили, расстреляв безвинных ученых, чьи имена навеки скрыты в архивах НКВД. Или среди ученых нашлись те, кто ужаснулся перспективе сверхоружия в руках бесчеловечного режима и сумел предотвратить ценой своих жизней? Да, так будет лучше, можно развить в вашем следующем фильме, приквелы нынче в моде. А здесь можно лишь намеком, чтобы заинтриговать.

Так вот, допустим, у русских была атомная подлодка в сорок втором, сляпанная кое-как русской кувалдой, радиоактивный «корабль смерти», опасный прежде всего для собственной команды – и потому экипаж комплектовался смертниками-зэка. Как в сцене из вашего фильма, где русский адмирал читает ведомость расходных материалов: «нижние чины, сто штук, на один поход», «начальствующий и технический состав, двадцать пять штук, на три похода», «командир, одна штука, пять походов». И чем дальше вы собираетесь держать внимание зрителей, я вас спрашиваю? Все эти пережевывания зверств и страданий в котором уже по счету вашем фильме до того надоели, что вызывают лишь брезгливое ощущение грязного туалета, а не сочувствие и желание смотреть дальше!

А если повернуть дело так? Русские – это не рабы, а гладиаторы. Подобно тому как принесение себя в жертву во имя богов, благости их к своему народу, считалось добровольным и почетным, у диких племен – и даже на заре Рима гладиаторы были не рабами, по приказу убивавшими друг друга на потеху толпе, а жертвами ритуальных поединков во имя того, чтобы стоял Рим, они были людьми, гордившимися своим выбором! Попробуйте переписать сценарий именно так – что получится?

Я даже знаю русские песни, мистер Нахалков. «Мне на этом свете ничего не надо – лишь бы моя Родина-мать была жива». В этом ключе и пишите. Да, смертники, но – считающие свой выбор за честь! И зэка, загнанные на подлодку приказом, и добровольцы, будут и такие, готовые отдать жизнь за глоток свободы. Ведь в смерти ни для кого нет различия – мы выходим в море, оставив на берегу НКВД, страх, вообще весь груз земных забот, уже одной ногой за гранью, не принадлежа к миру живых, но те, кто попадут под наши торпеды, сдохнут еще вернее!

Покажите это, мистер Нахалков! Как перед атакой смертники-пилоты садятся в управляемые торпеды, и весь экипаж провожает их как героев. Или похороны тех, кто уже не может работать, умирает от лучевой болезни – как их хоронят в море, выбрасывая на глубине через торпедный аппарат еще живыми, а один из таких полутрупов все пытается объяснить сменщику тонкости обслуживания какого-то механизма, чтоб не отказал? Больше таких сцен, как в «Нарайяме», – у этих людей ничего нет, кроме их долга и этой субмарины, заменившей им дом. У них нет имен, только должность, «матрос такой-то номер, такой-то вахты, отсека». Нет семей, лишь служба, где поставили. Первое и последнее, что у них осталось, – это служить, и делать это хорошо.