– Закрыто, наверно, – и уселся на скамейку к дачникам.
И тут же к клубу подлетел запыхавшийся местный «крутой пацан» по прозвищу Репа, которого им как-то показывала Глашка.
– Ребзя, че у меня есть! – крикнул он деревенским и завернул к парню, пытавшемуся вломиться в клуб. – Вот! – Он помахал у него перед носом серой книжкой. – Чуешь, Вован, че это?
Деревенские стали тихонько подтягиваться к скамейкам, где сидели Васек и дачники.
– Иди ты! – обрадовался Вован. – Аркашина книжка?!
– Ей-богу! Еп-ты! А там такие перлы – мама не горюй! Подвинься-ка!
– Чего уж там, на стол влезай, – сказал кто-то Репе.
Репа и правда полез на стол. Натусик с Юлькой, наоборот, почему-то встали со скамейки. Юлька и сама не заметила, откуда появился Андрей: встав, она оказалась рядом с ним...
– Народный поэт Аркаша Иволгин. Читает заслуженный артист Иван Епишин, – паясничал, стоя на столе, Епишин.
– Читай, Репа! Репа, читай! – подбадривали деревенские.
– Даешь поэзию!
Репа начал:
Довольны, к Богу в небеса
Сегодня мы уже отпели,
И только слышны голоса
Ветров взвывающих свирели.
Нам чужды страдания дороги.
И мы от жажды вне себя.
И только Боги, только Боги
Теперь взывают нас к себе.
Мы ждем удачи, щурим веки,
Но плотно сжатые ресницы
Нам не дают прозреть вовеки —
Увидеть божьи колесницы!
– Ах, откройте мне ресницы, – Вован выпучил глаза, скорчил рожу и кричал, перекрикивая смеющихся: – Я хочу прозреть!
– Или вот, – продолжал Репа:
Я не буду больше плакать и страдать,
А только буду я алкашить
В ночи, в сарае у себя,
Ты будешь насмехаться,
Говорить, что я пьяный,
А это только лишь маска душевная моя!
Репа пыжился-пыжился, но ему явно не хватало артистизма, чтобы выразить весь переполнявший его смех над Аркашиными излияниями. За него, как сурдоперевод, кривлялся Вован, который, как шепнула Глашка, был его лучшим другом.
Юлька стояла ни жива ни мертва. Аркашины стихи, над которыми все сейчас смеялись, конечно, не были шедеврами, но ей нравились. Они были чистыми и искренними. Когда она слушала, ей живо представлялись «божьи колесницы» – золотые-золотые, и огненные лошади. Ей было непонятно, над чем все смеются. Юлька покосилась на Натусика – та тоже не смеялась. На Андрея посмотреть она боялась.
– Наш Алкаша... Тьфу ты, Аркаша – втюрился! – Репа помахал книжкой над головами. – Тут все остальное – про любовь!
– Даешь про любовь!
– Отдай книжку, – к столу протиснулся никем сразу не замеченный Аркаша.
– Ба, наш поэтик прибежал. О чем базар? На. – Репа сунул книжку Аркаше под нос, но, когда тот попытался выхватить ее, не отдал. – Поэзия – достояние народа!
– А икебану из трех пальцев видел? – ввернул Вован, показывая Аркаше фигу.
– Отдай! – не обращая на него внимания, Аркаша попытался залезть на стол, но Репа легко столкнул его. Аркаша не сдавался.
– Шел бы ты... в свой сарай, Алкаша. – Репа откровенно наслаждался ситуацией, причем с каждым разом он все сильнее отталкивал Аркашу, который под общий смех валился хохочущим под ноги.
Юлька вспомнила, как они втроем – она, Натусик и Аркаша – сидели на берегу озерца, и он читал им свои стихи... Какие все-таки деревенские злые! Юлька уже и про Андрея забыла, так сама разозлилась на глупых подростков. Она пихнула локтем в бок Натусика и шепнула, что надо что-то делать, это же нехорошо так издеваться над человеком. Но та только руками развела: а что мы можем сделать? Юлька посмотрела на Глашку – Глашка смеялась со всеми. И тут Юльку разобрало...
Репа сидел на столе, свесив ноги, боком к ней. Юлька пробралась ближе.
– Эй ты! Быстро отдай ему книжку! И вы все – заткнитесь! – Юлька слышала свой голос, и сама не верила, что она, которая стеснялась запасную ручку в классе у мальчика попросить, теперь стояла одна против всех. – Нельзя, нельзя смеяться над чужими стихами! Это совсем не круто, это... это зло, это подло, это низко. Как вам не стыдно?! – Она не могла найти нужных слов: – Отдай ему книжку!
– Че?! – Удивленный Репа повернулся к ней и уставился сверху вниз, разглядывая, как клопа под микроскопом. – Ты, чувырла, вообще – кто? Ну-ка иди сюда!
Все притихли, а Репа потянулся к Юльке, из которой моментально вышел весь задор, как воздух из воздушного шарика. Юлька поняла, что сейчас ей сделают больно.
– Козел ты! – вдруг раздалось у нее над ухом: подошла и встала рядом Натусик, решившая, видимо, что если умирать, так вместе.
Но ничего страшного не произошло.
– Отдай ему книжку, Иван, – к столу пробивался... Васек.
Васек отстранил Юльку с Натусиком и встал напротив Репы.
– Чисто конкретно отдам, если он пообещает сам нас позабавить. – Репа неожиданно схватил за грудки в очередной раз лезшего на него с другого бока Аркашу: – Обещаешь?
– Отдай ему книжку! – Васек крепко взял Репу за руку. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза.
– Нужна она мне, как туберкулез. – Репа снова сунул книжку под нос Аркаше, но когда тот, не веря, попытался взять ее, забросил книжку далеко в кусты. – Бери.
– Клуб открыли! – и все, забыв про Аркашу, рванули внутрь.
Только Юлька с Натусиком остались у скамеек.
– Что это было? – потихоньку приходила в себя Юлька: ее сердце отчаянно билось.
– А ты молодец! – восхищенно протянула Натусик. – Я вот сама не решилась.
– Ты тоже – молодец: поддержала меня.
В клубе заиграла музыка. На крыльцо вышел Васек и направился к девчонкам.
– Девочки, вы супер! – Он подошел, раскрыл руки, как будто хотел их обнять, но в нерешительности замер.
– И ты молодец! Наш спаситель! – хором признались подружки.
– А Репа и правда козел, – засмеялся Васек.
– А как ты на него уставился! – смеялась Натусик.
– А я рванула вперед, все высказала, а у самой коленки трясутся! – хохотала Юлька.
А потом все пошли танцевать.
Юлька уже совсем успокоилась, а потому, приметив, что Андрей сел с кем-то в угол поговорить, уселась на кресло неподалеку. Андрей на нее не смотрел, и она спокойно уставилась на его коленку и зашептала: «Любчик мой, голубчик мой, я – любушка твоя, съем тебя карими очами, съем тебя темными очами на век свой, аминь!» Повторив заклинание три раза, она с чувством исполненного долга снова направилась танцевать.
Начались «медляки», и снова компания дачников повалила на выход. Юлька печально проводила глазами Андрея: ну когда же заклинание начнет действовать? Как тут же кто-то взял ее за локоть. Это был Васек.
– Давай потанцуем? – предложил он.
Юлька согласилась в надежде, что Андрей заглянет внутрь и увидит, что она, Юлька, окружена мужским вниманием. И они с Васьком затоптались, как все остальные, под романтическую мелодию. А Натусик грустно сидела в углу и ждала своего Федора.
Юлька старательно протанцевала три медленных танца подряд, но Андрей не входил.
– Юль, мне нужно идти диск менять, я же ди-джей... – робко произнес Васек.
– Да-да, конечно... – Юльке ничего не оставалось, как согласиться.
Натусика на прежнем месте не было. Юлька вышла из клуба: на скамейках среди всей компании сидел Федор, бок о бок с ним все так же краснела и бледнела ее подруга. А рядом с ними... сидел Андрей.
– Зря вы встряли... – наставительно сказал Сашка. – Кто вы такие? А Репа этот, говорят, малолетний уголовник. Потом подловит где-нибудь в кустах и того. Только рожки да ножки останутся.