И почти успели скрыться в чаще джунглей.

Но тут некстати подоспели охранники, и хоть стрелками они показали себя неважными, среди них оказался молодой боевой маг из клана Змеи. Наспех сплетенным заклинанием Шара огня пылающий шар размером с кулак настиг самого жадного, злосчастного Енота, уже имеющего одно ранение. Огненный боевой шар с лёгкостью прожёг тяжёлый мешок с добычей, который Енот упорно не хотел бросать и потому приотстал от остальных. Енота спасло только то, что шар наткнулся на металлические предметы, и они частично поглотили его энергию. И всё равно жар сильно повредил плечо и лопатку, нанеся глубокий ожог. Усталый, злой, а оттого и невнимательный, Енот, достигнув безопасной полянки, плюхнулся на тёплый камень, нагретый за день солнцем:

– Хоть погреюсь!

Погреться не получилось.

По глупой роковой случайности камень ранее облюбовала тоже любительница тепла, тонкая и очень ядовитая жемчужная змейка – амбасса, незаметная среди мха. Увы, яд из ягодицы никто отсосать почему-то не сообразил. А если и сообразил, то не подал виду.

И не прошло четверти часа, как от весельчака-рецидивиста Енота осталась только бренная оболочка.

А бамбук вокруг всё так же потрескивал, будто посмеиваясь над редеющей с каждым днём бандой: «Кто следующий?»

Восемь

Вся остальная грешная братия обессилено рухнула на траву, и, не разжигая костра, стала жадно рвать зубами добычу: свежие лепёшки, вяленое мясо и ароматную рыбу. Стараясь не смотреть в сторону распухающего трупа Енота, они решили не продолжать убегать от преследующих их стражей закона через всё более плотную чащу джунглей, а просто выйти к шляху. И там ночью сделать марш-бросок по удобной дороге, через несколько дней выйдя к восточной Заставе.

А потом, покинув негостеприимную Империю Рая, навсегда уйти в другие страны. Или затеряться среди бескрайних степей. Тем более, что среди добычи в обозе оказался мешок с оружием, добытый покойником Енотом, по лицу которого сейчас деловито ползали крупные красные муравьи. Несколько старых мечей, топоров, мачете и один потёртый лук с несколькими стрелами – вполне достаточно, когда они в умелых и безжалостных руках спецов чёрных дел.

– В империи Рая нам ничего не светит. А в степях нет законов! Нет пограничников и злобной Инквизиции! – страстно уговаривал колеблющихся соучастников смуглый до черноты Треух-Крокодил, прихвостень атамана-киллера Аспида из клана Змеи.

Аспид, как обычно помалкивал, ухмыляясь чему-то своему, исподтишка присматриваясь и оценивая каждого смертника, кто на что способен. В уголовном мире Аспид значился в авторитете, и пальцев на руках и ногах не хватило бы, чтобы сосчитать только доказанные жертвы его заказных злодеяний. Поэтому никому, конечно, даже в голову не пришло оспаривать его лидерство. Аспид, худой как червяк, хитрый и жестокий, являлся достойным представителем худших черт клана Змеи. Ведь любую Змею всегда легко узнать даже в толпе: их отличали вертикальные зрачки, неприятная способность редко моргать, маленькие ушки, лысая небольшая голова и манера не двигать глазами, а поворачивать голову…

Острый нож за пазухой и склонность к внезапным вспышкам беспричинной жестокости заставляла даже матёрых уголовников сторониться Змея-Аспида. Его же это вполне устраивало.

Утолив голод, братва повалилась в тёплую траву и заснула, как убитая. Никто не захотел идти в караул и сторожить пришлось младшему и самому слабому – Треуху.

– Отрепье! Неблагодарные паразиты! – проклинал он их вполголоса, дрожа от ночного холода рядом с лагерем.

Будущее виделось ему мрачноватым: среди них только покойник Енот, в прошлом охотник, хорошо знал, как выжить в этом зелёном аду зарослей, переплетенных лианами, колючкам и, как оказалось, ядовитыми неприметными гадюками. Остальные бандиты – городские жители, которые заходили в лес разве что только для пикников, укромных свиданий или для того, чтобы припрятать добычу.

– Ну и чёрт с вами! – решил он и сам завалился спать.

Проснулся «бдительный сторож» через несколько часов от манящего запаха приправ. Принюхавшись, он последовал по ароматной дорожке и обнаружил невдалеке костерок с двумя путешественниками. Он не стал приближаться меньше, чем шагов двадцать, откуда и присмотрелся к более опасному путешественнику: парню, скорее всего из клана Волка. Парень представлял собой лёгкую добычу: среднего роста, может быть немного выше среднего, обыкновенный Волк, подтянутый и жилистый, как и большинство из его клана. Он лежал на траве и тщательно чистил ножны одноручного меча. У Крокодила-Треуха разгорелись глаза, когда он увидел диковинный, драгоценный клинок из неземного металла. По острому лезвию время от времени пробегали синие искры, вспыхивали неведомые иероглифы, стекая, как вода вниз и потухая у рукояти. Аристократические ножны и заговоренный клинок, переведенные в груду серебряных монет представляли собой целое состояние. И будто сам Дьявол стал нашептывать ему в уши:

«Убей Волка. Спрячь меч. Потом вернёшься за ним. Тогда ни с кем делиться не надо. Девчонка для тебя не помеха… У тебя же лук. Отсюда не промахнёшься. Не упусти свой шанс… убей Волка…»

Треух облизнулся, завороженный тёмным потоком чужих мыслей, не видя, что над ним сзади зависла призрачная тень и простёрла над ним руки, завораживая и внушая яд низких мыслей.

– Да. Такое упускать нельзя! – шепнул он себе, приготавливая лук.

Наложив стрелу, он прицелился: с двадцати шагов при наличии цели, которая спокойно лежала, скорее всего он сразит лежебоку с первого выстрела. Тщательно сосредоточившись и стараясь унять учащённое сердцебиение, он затаил дыхание, готовясь отпустить тетиву.

И тут ветер переменился и едкий дым от костра вытянулся к Треуху, резанув его по глазам. Навернувшиеся слёзы, застили цель и Треух опустил лук.

– Проклятье! Откуда здесь, в джунглях такая резкая перемена?!

Ветерок и не думал меняться. И Треух выдохнул воздух, в раздумьях.

– Значит, не фарт, – решил он окончательно, хоть и с сожалением. – Лучше позвать всю банду, получить хоть что-то, чем спугнуть лохов и остаться ни с чем.

Размытый силуэт чёрного демона над ним забурлил от негодования и растаял.

Треух тихо-тихо пятясь, подался назад, к уголовникам. Кусты перед ним сомкнулись, придержанные его опытной рукой, а люди у костра так и остались в неведении о грозившей опасности.

Треух, стараясь не спешить тихонько вернулся в лагерь и с удовольствием грубо растолкал атамана. Аспид вскочил, вытаращив сонные глаза и, выхватив длинное мачете, махнул, едва не зарубил Треуха, который бдительно успел отскочит в сторону:

– А? Что? Кто?

Треух, ухмыляясь во весь зубатый, так похожий на крокодилий, рот, кивнул на восток:

– Там, неподалёку недавно прибыла парочка путников. Кони знатные, сумки толстые. Сами холёные, так и просятся на перо…

Змей не стал его хвалить и деловито распорядился:

– Будем брать живьём. Иди буди всех «братьев-разбойников». Только без шума.

Изогнувшись в дугу, банда стала окружать костёр, где парень из клана Волка, и девушка из Кошек разложили костёр и повесили на огонь котелок.

Треух уже с расстояния десяти шагов более ясно рассмотрел обе жертвы. Особенно драгоценный меч.

«Меч вельможи, манеры солдата», – завистливо оценил он.

Хотя нет, в Волке сразу чувствовалось нечто породистое, не смотря на то, что одет он был в простые просторные серые штаны и рубаху, избитые сапоги и потёртый зелёный плащ, какие носят пограничники. Лица не рассмотреть в сумраке и под широкополой запыленной шляпой. Волк, которого друзья звали Кэн, а по полному К-Кэн, зевнул, сонно потянулся и спросил у хлопочущей у костерка девушки:

– Скоро похлёбка-то будет готова? Только отъехали от Заставы, а я уже голодный…

– Как волк? Скоро. Вот вода только недавно вскипела. Дрова сырые, я извелась их магическим жаром сушить. Да тут ещё и кажется, что кто-то вокруг бродит и магией повеяло…