Ночь. Непростая, под покровом богатства швейцарская темень с ветром, сносящим с ног, и моросящим дождём, и опадающими с деревьев хрустящими листьями, прилипающими на лету к подолу пальто. В столь мерзкую погоду, навевающую депрессию на неуравновешенную часть человечества, люди старались выводить погулять собак в сад, не спускаясь с крылец своих особняков, укутывая шеи шарфами из мягкого кашемира. В одном из таких строений, а этот особняк не был простым, а одним из самых знаменитых домов разврата в Швейцарии, раздался телефонный звонок, раздирающий на части идиллию тёплого борделя. Негромкая музыка в будуарной обстановке пиликала еле слышно, сонно размазывая милых кошечек по диванам. Каждая из них занималась своим делом. Одна подпиливала коготки, другая не отрывала глаз от блестящего потолка тривиального стиля, усеянного якобы кристаллами Сваровски. Две из них тихо ругались, шипя друг на друга по поводу последнего неподелённого клиента или чаевых. В столь тихой незамысловатой атмосфере невозможно было расслышать каждое сказанное ими слово. Среди красоток чувствовался вкус безмятежного очарования и милости. Все, как одна, чтобы устроиться на эту работу, проходили конкурсный отбор. Ведь в такого рода заведение можно было попасть лишь избранным искусительницам, профессионалкам и истинным знатокам мужского похабства.

Бордель был наполнен неистощимой энергией тайн самых богатых развращённых клиентов, звероподобно жаждущих новинок. Среди них были банкиры, политики, бизнесмены и топ-менеджеры крупнейших компаний мира. Именно это странное здание привлекало к себе незаурядных личностей с трансцендентным пониманием окружающего мира. Конечно же, чёртов змеюшник предоставлял гарантию неразглашения мелких грешков и грязных фантазий, принципиально недоступных простому опытному сознанию, потустороннему для нас миру людей с больным воображением, разбалованных миллионами или даже миллиардами франков на своих банковских счетах.

Милая девушка на ресепшене подняла трубку разрывающегося на протяжении минуты аппарата, вслушиваясь в скрипучий, как несмазанная дверь, голос мужчины. При ответе на звонок лицо милашки превратилось в неживую гримасу, на которой было написано слово – кошмар…

Девушки замерли, казалось, настала гробовая тишина. Лишь одна приятная особа не понимала, что происходит – новенькая румыночка, прибывшая два часа назад в столь неординарное, покрытое молчанием тайн местечко. Девушки немного вытянулись вверх, или приподнялись, как несчастные пушистики, на задние лапки, становясь в позу невинных хорьков с молящим взглядом – «не выбери меня!»

– Кто поедет на необычайный вызов к Фредди? – выкрикнула девушка с телефонной трубкой в руках, как бы выдувая тяжелый воздух через накачанные силиконом губы, покрытые ярким перманентным макияжем. Ответа не последовало. Тишина продолжала властвовать над ситуацией.

– К Крюгеру? – послышался голос из толпы.

– Не притворяйтесь, что вы не поняли, к кому! Девочки, мне очень жаль, но мы не можем отказать нашему постоянному клиенту. Тем более этому.

– Что происходит, почему Крюгер? – толкая соседку по дивану, на котором, судя по дорогим ювелирным украшениям на руках, распласталась одна из самых дорогих путан, спросила удивлённо Рокси.

– Это один из самых ненормальных клиентов заведения. Прозвище Крюгер он получил в шутку, потому что туда, куда он нас сейчас приглашает, можно обосраться от страха. Сумасшедший мудак довёл одну из девушек до полного нервного срыва, ей недавно пришлось покинуть наше заведение.

– Я люблю страшные истории.

– Дура ты! Сиди тихо, не высовывайся!

– Я! Можно я пойду к Крюгеру? – со свойственной ей быстротой выкрикнула бесстрашная Роксана, спасая ситуацию, сама не понимая, о чём конкретно идёт речь. Сидящая рядом с ней девушка попыталась уберечь сумасшедшую новенькую оторву, дёрнув её за юбочку, но та, не обращая внимания, резко поднялась, прошагала, как солдат, который служит во французском легионе, грудью вперёд, в сторону стойки ресепшена. Уверенная в себе Дева, рождённая в год Змеи, особа весёлая и театральная, умела красиво излагать свои мысли, ловко уговорить и размягчить любого клиента, тем более с таким, как ей казалось, богатым опытом за плечами. Из румынской глубинки до лучшего борделя Швейцарии мало кому удавалось доехать…

– Так как Вы новенькая, мы должны Вас предупредить. Это необычный клиент, он мультимиллионер, и запросы его сверхоригинальные. Оплата также тройная.

– Можете не продолжать, я готова.

– Тогда пройдите, пожалуйста, наверх, Вас оденут и объяснят, что и как Вы должны делать.

Рокси поднялась на второй этаж. Одна из комнат была настежь открыта, внутри неё располагалась шифоньерка со сценическими секс-костюмами.

– Я не могу поехать в своей одежде? У меня в чемодане масса различных нарядов.

– К сожалению, именно к этому клиенту Вы обязаны явиться в том, что тот сам для Вас выбрал.

– У вас всё так строго?

– Это Швейцария. В этой стране все живут и даже занимаются любовью по правилам.

– Понятно.

На что решилась маленькая Кукла Вуду, останется в её памяти навсегда…

Та же ночь, тот же дождь. В кантоне Сант-Галлен к одному из зоопарков подъезжает белый лимузин. Из него выходит девушка необыкновенной красоты. Молодая белокожая румынка с чёрными, как смола, густыми натуральными волосами до пояса и лисьими голубыми, как облачко, глазами. В лаковых, надетых на чулки высоких сапогах, пристёгивающихся к трусикам. Попка её была настолько кругленькой и упругой, ножки худенькие, ровные, формой бутылочки. Куртка была также из лака, только красного цвета, перчатки с кружевами на половину пальца из чёрного атласа придавали свежему маникюру красного цвета на длинных наращённых ногтях суперсексуальный вид. Бюстгальтер был особенный, который можно было есть, изготовлен из натуральной растягивающейся конфетки. Её соски имели особую функциональность, редкую в природе: на холоде они полностью заезжали внутрь её тела, как антенна на радиоприёмнике. В тепле выезжали обратно, как у всех нормальных особей женского пола. Форма груди была великолепна – при виде этой красоты можно было понять мужчин, посещающих бордели, даже больше – это их полностью оправдывало: перед такой идеальной композицией из двух холмов вряд ли кто устоит. Маленькие антенны на идеально круглой, натуральной, пышной, поднимающейся чуть не под горло красоте, несомненно, также может вызвать у женщин желание к однополым бракам.

Задорный взгляд со сморщенными в претензию губами, обведёнными почти цветом смолы контуром, в тандеме с собачьим ошейником на шее – всё это в стиле «вамп», подходившем румынке на все сто. В правой руке она несла чемоданчик со всякими причиндалами для парафилии – «садомазохизм», в котором также имелась пара очищенных от кожуры морковок. Тупой водитель, по совместительству помощник сутенёра, попросил девушку, исходя из условий договора с клиентом, зажать поводок в ладони, протянув вперёд, якобы тащить саму себя за шею на вытянутой руке, как псину, указывая той путь в кромешную темноту. В сторону чёрного входа в зоопарк.

Девушка вышла из машины, и реальность настигла разум. Румынка постепенно начала осознавать, на что решилась. Обернулась в сторону уезжающего лимузина, её охватил ужасающий страх и паника, сопровождающаяся тошнотой.

– О боже! Что я делаю?

После того, как свет фар сник в полночной мгле, Рок, всмотревшись в темноту, взяла себя за ошейник, шаг за шагом, медленно как будто впереди располагалась гильотина, передвигалась в сторону, откуда исходили крики животных. Душераздирающий рёв тигра на фоне монотонной вокализации совы ярко лидировал на фоне остальных животных.

Неожиданно молния и гром ударил о тротуар, да так, что жители зоопарка начали верещать ещё громче, навевая панический ужас. Крики наших младших братьев, оказывается, не всегда означают удовольствие и радость. Чувствовалась власть сильнейших. Один человек – ничтожество против них. Затопчут, сожрут заживо. Ночью в зоопарке страшнее, чем на кладбище. Хотя кладбище никогда не пугало девушку так, как на первый взгляд безобидный зоопарк. Подойдя к калитке, вернее, к кованому забору, она вздрогнула. Прямо около неё в темноте стоял мужчина. Он был довольно-таки крупного телосложения, с броским овальным лицом, большими ушами и немного щетинистым подбородком. Каштановые, вероятно выкрашенные, волосы намекали на преклонный возраст – мир старичков. Холодное выражение лица актёра кукольного театра. Для полноты портрета этого страшного человека с такой гримасой не хватало разве что макияжа трансвестита. Естественно, он не был накрашен, но ужасающие, не движущиеся за очками брови, немного приподнятая верхняя губа, крупный нос, не совсем ровные передние зубы и прямой холодный взгляд узких, мелких, как пуговички, бесцветных, не выражающих ни одной мысли, серых глаз придавали его виду сумасшедшую льдинку, делая его ненастоящим, казалось, комическим персонажем.