Биссон Любовь Сергеевна – научный сотрудник Отдела исследований европейской интеграции Института Европы РАН.

Bisson L.S. – researcher, Department of the European Union studies, Institute of Europe, Russian Academy of Sciences. ([email protected])

Кондратьева Тамара Степановна – старший научный сотрудник ИНИОН РАН.

Kondratyeva T.S. – Senior researcher, INION, Russian Academy of Sciences. ([email protected])

Новоженова Ирина Сергеевна – кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИНИОН РАН.

Novozhenova I.S. – candidate of sciences (Ph.D in History), Senior researcher, INION, Russian Academy of Sciences. ([email protected])

Пальников Марат Степанович – кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН.

Palnikov M.S. – Ph.D. in economics, Leading researcher, INION, Russian Academy of Sciences.

Погорельская Светлана Вадимовна – кандидат политических наук, доктор философии Боннского университета, старший научный сотрудник ИНИОН РАН, старший научный сотрудник Института Европы РАН.

Pogorelskaya S.V. – candidate of sciences, Ph.D. in Political Science (University of Bonn), Senior researcher, INION, Russian Academy of Sciences; Senior researcher, Institute of Europe, Russian Academy of Sciences. ([email protected])

Потемкина Ольга Юрьевна – доктор политических наук, зав. Отделом исследований европейской интеграции Института Европы РАН, профессор факультета мировой политики МГУ.

Potemkina O.Yu. – Doctor of Political Sciences, Head of the Department of the European Union studies, Institute of Europe, Russian Academy of Sciences, Professor of the Faculty of the World Politics, Moscow State University. ([email protected])

Примакова Наталья Сергеевна – атташе Первого Европейского департамента МИД Российской Федерации.

Primakova N.S. – attaché of the First European Department, Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation. ([email protected])

Трунов Филипп Олегович – преподаватель факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова.

Trunov Ph.O. – Lecturer of the department of world politics, Moscow State University. ([email protected])

Хенкин Сергей Маркович – доктор исторических наук, профессор МГИМО (У) МИД РФ, ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН.

Khenkin S.M. – doctor of sciences (Sc.D. in History), Professor (MGIMO), Leading researcher, INION Russian Academy of Sciences. ([email protected])

С расширением Европейского союза в 2004 г. в его истории, равно как и в истории внутриевропейской миграции, начался новый этап. Это расширение стало самым масштабным по числу вновь принятых стран. В мае 2004 г. в ЕС вступили Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Польша, Словакия, Словения, Чешская Республика, Эстония (в 2007 г. к ЕС присоединились Болгария и Румыния, в 2013 г. – Хорватия). Таким образом, всего лишь за одно десятилетие число государств – членов ЕС почти удвоилось (в 2003 г. их было 15, а в 2013 г. – уже 28), территория Евросоюза увеличилась более чем на 25%, численность населения возросла на 20% и, по данным на начало 2014 г., составляла уже 505,7 млн человек1.

Но главная особенность нового этапа расширения, несомненно, состоит в том, что оно осуществлялось почти исключительно за счет принятия в Евросоюз бывших социалистических стран Центральной и Восточной Европы (из 13 новых членов ЕС таковыми были 11 стран). Поскольку по уровню экономического развития эти страны разительно отличались от «старых» государств – членов ЕС, их присоединение привело к возникновению массы проблем внутри Сообщества и прежде всего к еще большему росту экономических и социальных диспропорций между государствами – членами Евросоюза, а также к серьезному увеличению затрат на субсидирование экономики стран ЦВЕ. Исходя из этого, некоторые эксперты полагают, что в своем стремлении к расширению на восток Евросоюз руководствуется не столько экономическими, сколько геополитическими целями.

Так как к моменту начала переговоров о вступлении в ЕС экономика новых стран находилась в тяжелом состоянии и уровень безработицы здесь, особенно среди молодежи, был очень высоким, западноевропейские государства не без оснований опасались массового наплыва новых трудовых мигрантов. Неудивительно поэтому, что проблема регулирования миграции из стран ЦВЕ была одной из самых острых во время переговоров по их присоединению к ЕС. Главным предметом обсуждений стал вопрос о том, должны ли новые граждане объединенной Европы получить право на свободное передвижение и свободный выбор местожительства, а также на доступ на национальные рынки труда в «старых» государствах Евросоюза сразу же после присоединения их к ЕС или спустя какое-то время.

В итоге в отношении новых членов был установлен семилетний переходный период, в течение которого 15 государств – «старых» членов ЕС получили право ограничить доступ мигрантов из «новых» – присоединившихся – стран на свои рынки труда. Большинство из них ввели жесткие ограничения и квоты на свободное перемещение рабочей силы из стран ЦВЕ. Лишь четыре государства – «старые» члены ЕС выбрали крайние, хотя и противоположные, меры: Германия и Австрия закрыли свои рынки труда на семь лет, а Великобритания и Ирландия, напротив, не стали применять никаких ограничительных мер по отношению к восточноевропейским мигрантам. В результате «ограничительной политики» Германии и «политики открытости» Великобритании произошла переориентация миграционных потоков: Германия перестала быть основным реципиентом мигрантов – выходцев из стран ЦВЕ, а Великобритания получила одну из самых больших миграционных волн в своей истории. За три года (с мая 2003 по май 2006 г.) более 560 тыс. трудовых мигрантов пополнили ее рынок труда. В дальнейшем численность прибывающих мигрантов снижалась, тем не менее за период с 2007 г. и до начала 2014 г. в эту страну въехали 1,5 млн человек2. Основным «поставщиком» рабочей силы после расширения Евросоюза стала Польша, в 2004 г. на ее долю приходилось 35% всех мигрантов из стран ЦВЕ, в 2012 г. – 32%3.

Многочисленные исследования, проведенные европейскими социологами, свидетельствуют, что, хотя при принятии решения об эмиграции граждане стран ЦВЕ руководствуются разными соображениями, определяющими все же являются экономические мотивы, а именно: разрыв в уровне жизни на родине и в принимающей стране; экономическая конъюнктура в этих странах; ситуация на рынке труда, в том числе острота конкуренции за рабочие места, масштабы безработицы, уровень оплаты труда в принимающей стране, и прежде всего в том сегменте рынка, в котором мигрант намеревается получить работу; состояние системы социального обеспечения, размер социальных льгот и пособий.

Экономический кризис, разразившийся в Европе в 2008 г., и ухудшение ситуации на рынке труда в развитых странах ЕС снизили готовность граждан ЦВЕ покинуть свою родину и переселиться в другие государства. Более того, некоторые мигранты в годы кризиса были вынуждены вернуться обратно, но массового возврата в кризисные и посткризисные годы все же не наблюдалось. Общая численность мигрантов из стран ЦВЕ в западноевропейских странах по-прежнему продолжала увеличиваться, хотя темпы прироста несколько снизились.

Миграция оказывает серьезное воздействие как на страны, «поставляющие» мигрантов, так и на страны, их принимающие. Государствам ЦВЕ, пытающимся справиться с проблемой безработицы, массовый отъезд ее граждан позволяет в определенной мере исправить ситуацию на национальном рынке труда, а денежные переводы от мигрантов дают возможность поддерживать уровень благосостояния их семей, оставшихся на родине. Но в то же время для этих государств массовая эмиграция оборачивается потерей квалифицированных кадров и общим сокращением численности населения.